нанесенное ранение. Очень болезненное, но если этот парень выживет – что было бы чудом, – он сможет пользоваться рукой. Поставив вместо кисти железный крюк, он будет выполнять простые полевые работы и зарабатывать себе на хлеб.
По лицу обвиняемого струйками катился пот, на пол капала моча. Раймунд знал, что дальнейшие пытки не понадобятся. Юлий был готов.
Стражник вытащил из его рта кляп, и с губ обвиняемого сорвался стон, а затем плач.
Судьи и палач ждали.
– Да, я сознаюсь, – произнес Юлий. – Я взял на мельнице мешок муки, но только потому, что мне нечего было есть.
Перо писаря царапало по пергаменту.
Раймунд высвободил правую, здоровую, руку вора. Писарь протянул ему перо, и Юлий поставил под документом три крестика. Напряжение спало – дело было закрыто.
Судья Лангкоп вынес приговор и подписал документ. Поставили свои подписи и Земпах с фон Фильдерном.
Юлий разрыдался.
– Ну почему вы не казните меня сразу? Что мне делать без руки? Да еще и за пределами города? Мне ведь даже милостыню никто не подаст!
Стражник опять заткнул ему рот кляпом.
Раймунд привязал левую руку вора, готовясь отрубить ее. Приговор был не очень суровым, ему могли бы отрубить и правую руку. Магнус наложил Юлию жгут на предплечье, чтобы избежать сильной кровопотери. Затем он выбрал тяжелый топор – им он мог отрубить кисть, не повредив лучевую кость.
Примерившись, палач нанес удар. Кисть вора осталась на подставке. Казалось, что она все еще связана с рукой, но кровь свидетельствовала о другом.
Юлий дернулся и обмяк.
– Перевяжите его и уложите на стол, – приказал Раймунд.
Стражники бросились выполнять его указания, а трое судей, кивнув палачу, покинули подвал. Их работа была выполнена, остальное их не интересовало.
Раймунд сунул Юлию подставку под ноги и открыл ему рот. Приговоренного не вырвало. На жаровне Раймунд раскалил свой нож и прижег все вены, а потом тремя ловкими движениями отделил кожу над запястьем от мышц, натянул ее на культю и, обмазав рану целебной мазью, перевязал свиной кишкой. Потом он снял жгут. Кровь сквозь повязку так и не просочилась. Хорошо. Теперь стражники могли выставить Юлия из города.
После того как двое мужчин вытащили несчастного из пыточной, Раймунд погасил огонь в жаровне и убрал в подвале. Сейчас ему хотелось отправиться в трактир «Кабан» и пропустить там пару кружек пива. Деньги за свою работу он получал в конце месяца. Пять грошей[17]. Хорошая плата за хорошую работу. Юлий поплатился за свой грех, все продлилось не больше часа. Кисть вора палач обещал одному из стражников – она якобы защищала дом от ограблений. За это стражник будет должен ему.
«Кабан» находился в сотне шагов отсюда. Уже сгустились сумерки, городские ворота закрыли.
Раймунд вошел в трактир. Тут пахло жарким, потом и похотью. Палач сел в углу, где находился его столик, который никто никогда не занимал. Служанка поставила перед ним терпкое
Денежные единицы в Средневековье разнились от региона к региону. В книге используются следующие значения:
1 фунт = 240 пфеннигов/60 крейцеров/20 грошей
1 грош = 12 пфеннигов
1 крейцер = 4 пфеннига
1 пфенниг = 2 геллера
Две буханки хлеба стоили около одного геллера. Годовой заработок ремесленника составлял от трех до четырех фунтов.
