башку продырявлю, – предупредил Андрей. – И оружие на пол брось.
Звякнул о бетонный пол револьвер, бандит спустился. А физиономия знакомая, его Андрей арестовывал за кражи ещё в Балашихе три года назад.
– Гражданин начальник! – осклабился бандит. – Опять свиделись!
– Всю жизнь бы тебя не видеть. Да теперь побольше срок получишь. Незаконное ношение оружия, убийство, сопротивление представителям власти. Червонец тебе светит, не меньше.
Один из оперативников сбегал за грузовиком. Туда поместили задержанных бандитов. Кроме того, вызвали «Скорую» для раненых и группу из прокуратуры. Все же тяжкое преступление.
Феклистов остался на складе, отправив Ватутина и Фролова с бандитами в отдел для допроса. Бандитов надо допрашивать сейчас, на «горячую». Андрей допрашивал Петьку – хромого, который прятался на стеллаже. Он освободился по амнистии, ещё в дороге, в поезде, главарь сколотил банду из амнистированных. Обосновались в Люберцах, у знакомого одного из банды. Достали оружие, по наводке решили ограбить склад. Первое же дело оказалось провальным. Андрей дело завёл, заполнил протокол допроса. Это было его первое столкновение со столь крупной бандой в Москве после амнистии. Освободился к вечеру, оружие вычистил, снарядил патронами. Первейшее дело, ибо не знаешь, когда оно потребуется.
Из райотдела вышел, направился к остановке трамвая. На остановке на него какая-то женщина пялится, улыбается.
– Андрей, ты меня не узнаёшь? Неужели я так сильно изменилась? Или обиду держишь?
Голос знакомый, бывшей возлюбленной Валентины. Это её папаша выдавил Андрея из Москвы.
– Валя? Ты в самом деле изменилась, прости, не узнал.
А в сердце уже ничего не колыхнулось. Это раньше переживал, а теперь перегорело всё, пеплом покрылось.
– Ты по-прежнему в милиции?
– Да, другого-то ничего не умею.
– Не хочешь спросить, как я живу?
– Нет, дело прошлое, зачем ворошить?
– Ты женат?
– Да, встретил прекрасную девушку.
Подошёл трамвай.
– Прости, Валя, мой номер.
Андрей вошёл в вагон. Времени после расставания много прошло, пять лет, а как Валентина изменилась. Потолстела, из стройной девушки в тётку превратилась, как-то постарела. Да, годы не красят никого.
В разговорах между собой оперативники обсуждали амнистию и резко возросший вал преступности. Те, кто работал на земле, понимали – зря. Захотят изменить свою жизнь единицы, в основном те, кто был осуждён по мелочи – бытовые драки по пьяной лавочке, за аварии, за «три сорванных колоска». Большую часть преступников, выбравших такую жизнь, лагерь или тюрьма не перевоспитают. Они, едва выйдя из-за колючей проволоки, сразу взялись за старое – воровали, грабили, насиловали.
Замполиты всех районных отделений милиции стали проводить всякие политзанятия, объясняя, что государство явило к оступившимся акт милосердия, дало ещё один шанс к исправлению,
