и скорчил гримасу. Потом он упал и медленно произнёс:
– Ты убил меня, койот, но я буду отомщён!
Я скакал галопом по саду, подстёгивая себя сзади, как наездники подстёгивают лошадь, и тут ко мне подошёл Эд.
– Слезай с лошади! – велел он. – Это моя белая лошадь!
– Ну нет, мсье, – сказал я ему, – я здесь у себя дома, и белая лошадь – моя.
И тогда Эд стукнул меня кулаком по носу. В это время Руфюс громко засвистел в полицейский свисток.
– Ты – конокрад, – сказал он Эду, – а у нас в Канзас-Сити конокрадов отправляют на виселицу!
Тут вмешался Альцест:
– Минуточку! Ты не имеешь права его вешать, потому что шериф – я!
– Это с каких пор, курица несчастная? – спросил Руфюс.
Вообще-то Альцест не любит драться, но тут он взял свой деревянный томагавк и ручкой – бац! – стукнул по голове Руфюса, который этого совершенно не ожидал. К счастью, на Руфюсовой голове была кепка.
– Моя кепка! Ты помял мою кепку! – закричал Руфюс и побежал за Альцестом, а я снова поскакал по саду на своём коне.
– Эй, ребята, – сказал Эд, – кончайте это! Я кое-что придумал. Мы все будем нашими, а Альцест будет из племени индейцев. Он захочет нас захватить и возьмёт кого-нибудь в плен, а потом прискачем мы, освободим пленного и победим Альцеста!
Мы все были «за», действительно, отличная мысль, но Альцест не соглашался.
– Почему это я должен быть индейцем? – возмутился Альцест.
– Потому что у тебя перья на голове, дурак! – ответил Жоффруа. – И потом, если тебе не нравится, то и не играй. В конце концов, сколько можно, ты всем уже надоел!
– Ну и ладно, раз так, то я не играю! – Альцест надулся, отошёл в угол, вынул из кармана булочку с шоколадом и начал её есть.
– Надо, чтобы он играл, – сказал Эд. – Это наш единственный индеец, а если он будет упираться, я могу его ощипать!
Альцест заявил, что, так и быть, он согласен, но при условии, что в конце он окажется хорошим индейцем.
– Ладно, ладно, – отмахнулся Жоффруа, – какой же ты всё-таки настырный!
– А кто будет пленным? – спросил я.
– Да Жоффруа, конечно, – сказал Эд. – Привяжем его к дереву бельевой верёвкой.
– С какой стати? – теперь возмутился Жоффруа. – Почему это я? Я не могу быть пленным, у меня из вас всех самый лучший костюм!
– Ну и что? – ответил Эд. – У меня вот тоже есть белая лошадь, а я ведь не порчу игру!
– Это у меня белая лошадь! – сказал я.
Эд разозлился и сказал, что белая лошадь его, а если мне это не нравится, он мне врежет по носу.
– Только попробуй! – воскликнул я.
Он попробовал, и у него получилось.
– Ни с места, Оклахома Кид! – кричал Жоффруа и стрелял во все стороны из револьвера. Руфюс свистел в свисток и тоже кричал:
– Эй, я шериф, я вас всех арестую!
А Альцест бил его своим томагавком
