тут только что была, красивая такая бабенка. Я вот ей кваску принес, а ее и след простыл.
– Странница, говоришь, красивая? А она одна была, или еще с кем?
– Да вроде одна.
– Ну-ка, опиши мне ее подробнее.
– Я ее как следует и не запомнил. Высокая, стройная, молодая еще, а глаза – синие-синие! Говорила, что ждет кого-то. Видно, решила не ждать, ушла.
– А скажи-ка, любезный, часто ли у тебя странницы останавливаются?
– Нет, последний раз прошлой осенью проходила одна, старуха совсем.
– Так, это она. А ждала, видимо, дочь. Но почему ушла и – куда? Вот что, любезный, сыщи-ка мне эту странницу, далеко она уйти не могла. А заодно и дочку ее, может, найдешь. Девчонке пятнадцать лет, на мать похожа. Найдешь – тащи их сюда, в обиде не будешь, – незнакомец вытащил из кармана тяжелый кошелек и подбросил его на ладони.
Монеты заманчиво зазвенели. Трактирщик сразу засуетился, стянул с себя фартук и, алчно оглядываясь на кошелек незнакомца, выскочил за дверь.
Деревенские кумушки, проводив коров в стадо, все еще стояли у калитки и судачили между собой. К ним-то и подскочил трактирщик.
– А что, бабоньки, не видали ли вы странницу, что из трактира моего недавно вышла?
– Как не видать, видели, конечно. Она что, заплатить тебе забыла?
– Да вроде того. А куда она пошла, в какую сторону?
Одна из селянок подмигнула остальным и показала рукой в тот конец улицы, откуда Поляна пришла.
– Терпеть не могу этого толстопузого, – пояснила она соседкам, когда трактирщик отошел шагов на двадцать. – Мужика моего зельем спаивает, а сам так и норовит меня ущипнуть, за что помягче. Пусть побегает впустую, может, жир-то свой и растрясет.
А трактирщик уже мчался к околице, к лугу, удивляясь, что все никак не догонит ушедшую странницу.
Солнце давно уже встало из-за горизонта, жаворонок серебряным колокольчиком повис в небесной синеве, стадо вышло из деревни на луг, покрыв его буро-зеленое полотно пестрыми заплатами.
Ясе надоело ждать. « И чего я тут сижу одна, чего прячусь? Деревня наша вон, где осталась! Чужак теперь не догонит нас, – думала девушка. – Пойду-ка к пастуху, поговорю с ним. Может, узнаю, в какой стороне горы».
И Яся направилась к стаду. Пастух, крепкий еще старик, устроился на высокой сухой кочке и наигрывал на рожке незатейливый мотивчик.
– Здравствуй, дедушка, – Яся поклонилась старику. – Давно ли стадо собрали?
– Да нынче первый день после зимы пасу. А ты кто же такая будешь? У нас в деревне я, кажись, такой красавицы не примечал.
– Я из села, что за лесом, – Яся простодушно улыбнулась доброжелательным дедовым морщинкам. – Мы с матушкой отца ищем. Его уже десять лет дома нет, пропал куда-то.
– Э, девонька, за десять лет много воды утекло! Жив ли отец твой?
– Жив, наверное.
