жизни Осипова никого не интересовали, но вот запись дошла до вечера того трагического дня. Высокий мужчина в черном, с маской на лице и в перчатках, бесшумно вошел в дом. Светя себе фонариком, он сначала обследовал первый этаж, а потом стал подниматься на второй.
Геннадий, который лучше других разбирался в этой технике, включил запись с подслушивающего устройства, установленного в спальне. Потом он сгорбился в кресле, сидел, закрыв глаза и сжав кулаки так, что костяшки побелели, и вслушивался в голос преступника.
Слов Осипова разобрать было практически нельзя. Все слышали только два вскрика, а потом – неразличимый шепот.
Геннадий проматывал запись раз за разом, потом откинулся на спинку кресла и помотал головой. Этот голос был ему незнаком.
Затем они увидели, как преступник выгреб из сейфа в обычный черный полиэтиленовый пакет все, что там было, сунул туда ноутбук, бросил сотовый телефон и вышел из кабинета. В гостиной он поставил пакет возле двери, снял с полки первые попавшиеся книги, опустил их раскрытыми домиком на пол возле окна, положил сверху и вокруг скомканные газеты и поджег. Преступник убедился в том, что все нормально горит, и вышел.
– Наши специалисты вытащат из этой записи все, что только возможно, – пообещал Лев Иванович Геннадию, бледному как смерть. – То, что шептал Осипов, они разберут. Вдруг там будет хоть какая-нибудь зацепка?
– Ему не жить, – тихо, но твердо сказал, как поклялся, Геннадий.
– Я его найду, обещаю тебе, но отвечать он будет по закону, – почти угрожающе заявил Гуров.
– Да-да, конечно, – явно не слыша его, ответил мужик.
Тут в дверь постучали, она приоткрылась, и в щелке показалось лицо Леонидова.
– Лев Иванович, списки готовы. Есть и еще кое-что. Но вам это самим посмотреть надо.
– Будем смотреть, – сказал, поднимаясь, Гуров.
Они вчетвером – попробовали бы оставить Геннадия дома! – пошли по дороге между домами и вскоре уперлись в стену ограды.
– Вот! – Леонидов показал им вниз.
Они согнулись и увидели, что позади какого-то большого куста, растущего рядом со стеной, под плитой был сделан подкоп.
– Мы сначала подумали, что это собаки прорыли, но…
– Какие собаки? – возмутился Крячко. – Где ты у них такие когти видел? Есть маленькие грабельки, а с другой стороны у них мотыжка. Вот этими грабельками кто-то и пытался сделать борозды, как от собачьих когтей. Уж я-то знаю, какие подкопы эти зверюги делают! Они у меня на даче под забором настоящие тоннели прорывают, как будто по двору сахарные косточки разбросаны.
Леонидов молчал, неодобрительно глядел на Стаса, дождался, когда тот закончит, и сказал:
– А с другой стороны трава примята так, словно по ней что-то тащили. На арматуре мы нашли кусочек черного полиэтиленового пакета и какую-то нитку. На земле в ямке лежал сотовый телефон. Все вещдоки забрали ваши эксперты.
– Я
