людьми в начале XVII столетия, сомнения были недопустимы. Пришедший на Русскую землю враг должен был четко определен и охарактеризован. Присвоившего царское достоинство самозванца назвали монахом-расстригой Отрепьевым, и он стал Гришкой Отрепьевым. В борьбе с ним царя Бориса Федоровича охотно поддержали иерархи православной церкви, в числе которых был и казанский митрополит, будущий патриарх Гермоген. Сохранился его более поздний отзыв о самозванце. Святейший считал что он – «отступник православной нашей веры и злой льстец, сын дьявола, еретик, чернец-рострига Гришка Отрепьев», который «бесосоставным своим умышлением назвав себя сыном великого государя нашего и великого князя Ивана Васильевича всея Руси, царевичем Дмитрием Ивановичем всея Руси… и дерзнул без страха к Московскому государству, и, назвав себя царем, а после и цесарем, и коснулся царского венца. И владея таким превысоким государством мало не год, и которых злых дьявольских дел не делал, и коего насилия не учинил»[18].
Русское духовенство справедливо опасалось активизации католической курии, ее экспансии в пределы страны. Произошедшее, впрочем, не помешало, казакам и жителям южных городов переходить на сторону Лжедмитрия. Да и сам он, узнав о церковном проклятии «расстриге Гришке», стал показывать народу другого человека, публично признававшего, что является Григорием Отрепьевым. При этом сам предводитель мятежного войска представал как «истинный царевич».
Пока же похитивший царское имя самозванец готовился к захвату власти, понимая, что осуществить это он мог лишь военным путем, сокрушив или переманив на свою сторону войска Годунова. 15 марта 1604 года Лжедмитрий I встретился в Кракове с королем Речи Посполитой Сигизмундом III. Их встречу организовал папский нунций Клаудио Рангони. Самозванец получил обещание тайного содействия в деле овладения Московским царством в обмен на переход в католичество, обещание значительных территориальных уступок и последующей военной помощи со стороны Москвы Сигизмунду III для возвращения шведской короны, захваченной его дядей, Карлом IX. Отцом Сигизмунда III был шведский король Юхан III, оставивший государство сыну, ставшему к тому времени польским королем. Также Лжедмитрий I обязался уступить Речи Посполитой Чернигово-Северскую и половину Смоленской землю. Другая половина Смоленской земли была обещана им Ежи (Юрию) Мнишку. Оговаривался и брак Лжедмитрия с подданной короля, дочерью Ежи Мнишка Мариной.
Воспользовавшись оказанной ему польским королем Зыгмунтом (Сигизмундом) помощью, самозванец набрал небольшое, но достаточно боеспособное войско. Оно насчитывало около 3 тысяч человек. Возглавил эту маленькую армию сандомирский воевода Ежи (Юрий) Мнишек, ставший первым гетманом самозванца. Помощниками Мнишека назначили полковников Адама Жулицкого и Адама Дворжицкого, сына новоявленного гетмана. Станислав Мнишек принял под командование гусарскую роту[19]. На Дон к жившим там казакам были направлены литвин Щастный Свирский и несколько запорожцев. Они доставили
ААЭ. СПб., 1836. Т. 2. № 58. С. 130.
