своей форменной фуражкой.
Чуть выше «Пятака» на короткой улочке в четырёхэтажке высился «Дом Торговли» – центральный Гурзуфский «Мегамолл». Открытую веранду последнего этажа занимал единственный поселковый ресторан одноимённого названия. Диетическое кафе на третьем этаже посещали, в основном, семьи с малыми детьми. На первом этаже торговали продуктами и вином, а на втором – промтоварами курортного ассортимента.
От «Пятака» начиналась Ленинградская, ведущая в «Артек». На улице прижимались друг к другу мелкие магазинчики, курортное бюро, небольшой круглосуточный рынок и, в доме №22 – поселковое отделение милиции. От Ленинградской брала своё начало и знаменитая лестница в 60 ступеней, ведущая на «Строителей» – основное место обитания приезжающих москвичей.
Улица Строителей
Когда-то обе стороны улицы Строителей застроили типовыми одноэтажными каменными бараками по шесть жилых комнат. Коммунальная кухня на шесть плит и два умывальника, а также туалетная комната с четырьмя кабинками – вот и все достижения цивилизации. Все жилые помещения в бараках сдавались отдыхающим, а сами хозяева проживали в дачках неподалёку. Особо «крепкие хозяйственники» около барака пристраивали дощатую душевую кабину с бочкой наверху, за что с арендаторов бралась дополнительная плата, но зато эти «пятизвёздочные» номера были нарасхват.
Помимо врождённого обаяния у Вовки «Осташки» за время работы в торговле выработалось профессиональное умение вести беседы. Он уболтал хозяина «элитного» жилья, и тот ежегодно к моменту заезда Вовки придерживал для него комнату с душем. Мало того, в помещение на четверых заезжало шестеро, но арендодатель закрывал на это глаза. Периодически проживая в не самых гигиенических условиях, мы регулярно приходили к «Осташке» в душ, а затем, уже чистыми, садились «праздновать жизнь».
В начале 80-х Андрюшка «Крекс» и «Джефф» снимали в одном из «номеров» такого барака трёхспальный диван, кроме них в комнате проживали ещё трое мальчуганов на панцирных «Артековских» кроватях и один на раскладушке. В ночь нашего с Борькой спонтанного приезда «Джефф», измученный усиленным применением горячительных напитков впрок ввиду скоро предстоящей женитьбы, отбыл в Москву, оставив на диване записку «Я схожу с ума!», написанную на клочке туалетной бумаги. Следующие две ночи мы совершенно свободно размещались на арендованном диване вчетвером, вместе с задружившейся с Борисом харьковчанкой.
«В тесноте, да не в обиде!» – замечательная народная пословица, воспевающая доброту и гостеприимство, воспринималась крымскими арендодателями как руководство к обогащению. На любом лоскутке земли возводился крошечный «домик Дядюшки Тыквы», и немедленно шёл под сдачу отдыхающим. Хозяева приращивали к основному дому веранды, террасы и непонятные сооружения,
