ассана от Кэрол с вишневой начинкой.
Приятный грудной голос. Брюс еще раз оценивающе прошелся взглядом по миловидному лицу блондинки, по ее полненькой фигуре.
Он перезвонил шефу.
– Знаешь, Ник, пожалуй, я задержусь до утра. А булочки, оказывается, от Кэрол.
– Ты неисправим, Брюс. Как приедешь, свяжись со мной.
– Договорились.
Вкус у булочек и впрямь оказался изумительным. Блондинка продолжала сверлить Брюса пронзительно-синим взглядом, и он решил, что пора переходить в наступление. Он подсел к девушке и поймал ее одобряющий взгляд.
– Вкусные тут булочки… может, закажем еще?
– Ой, что Вы… я от них полнею… максимум, что я могу себе позволить – это парочка круассанов раз в неделю…
– У вас потрясающая фигура! И потом, нам просто необходимо отметить нашу неожиданную, но такую приятную встречу… Вы не находите? Кстати, меня зовут Альфред.
Брюс протянул руку, блондинка пожала ее и представилась:
– А меня Лола. И я предлагаю отметить нашу действительно очень приятную встречу в другом месте… Мой муж вернется из командировки к девяти вечера, так что времени у нас полно… в двух кварталах отсюда есть уютный мотель.
И она посмотрела ему прямо в глаза.
Лола была неутомима и совершенно ненасытна. Когда в восемь вечера она упорхнула в душ, Брюс мысленно поблагодарил ее мужа за то, что тот возвращается из командировки. Прощаясь, он поцеловал Лолу, страстно посмотрел ей в глаза и сказал:
– Ты просто чудо. Передай мужу, что ему очень повезло с женой. Я позвоню тебе, детка.
– Я буду ждать. – Лола улыбнулась и ушла.
Брюс растянулся на кровати. Очень хотелось спать, еще больше хотелось принять душ. Повалявшись минут двадцать, он заставил себя подняться. Можно взбодрить себя стаканом-другим виски. Приняв душ, Брюс натянул на себя майку, джинсы и спустился в бар.
Бар был маленький и уютный. Темно-зеленые стены гармонично сочетались со светло-зелеными стенами небольших ниш, где стояли столики. Приглушенный свет, небольшая сцена, где музыканты играли фламенко. Народу было мало – две парочки и пожилая женщина. Работал кондиционер. Брюс решил, что здесь можно расслабиться, и расположился у барной стойки. Бармен, симпатичный темноволосый парень невысокого роста, лет тридцати, спросил, что он будет пить.
– Джек Дэниелс, неразбавленный. И пачку Мальборо.
Бармен поставил перед ним стакан с виски и сигареты, протянул руку:
– Меня зовут Альваро Кампос. Я владелец этого мотеля и по совместительству бармен. А Вы, наверное, не местный, не встречал Вас здесь раньше.
Брюс пожал протянутую руку:
– Брюс Бонанза. Да, я не местный, проездом в вашем городке. Симпатично тут у вас.
– Да, городок у нас маленький, но милый. Все друг друга знают, приезжих мало. Надолго к нам?
– Завтра еду домой, в Джексонвилл. А в баре всегда так малолюдно?
– Скоро народу прибудет, собираются в основном к десяти вечера. А вот и первая ласточка, – взглянув на входную дверь, Альваро расплылся в улыбке.
Брюс обернулся. В бар вошла девушка. Изящная, в длинном светлом платье, с рыжими, отливающими красной медью волосами. Легкой, летящей походкой подошла к стойке, равнодушно скользнула по нему взглядом больших зеленых глаз. Улыбнулась бармену.
– Привет, Альваро.
– Привет, Кэрол. Тебе как обычно?
– Да, как обычно.
Несмотря на исправно работающий кондиционер, в баре внезапно стало жарко…
К десяти вечера бар был полон, как и говорил бармен. Музыка завораживала, уводя за собой в мир страстных грез и неукротимых желаний. Девушка-солнце смотрела на сцену не отрываясь, потягивая мартини. Брюс следил за ней краем глаза, не зная, как завести разговор. Она сидела очень близко, но была так далеко – в другом мире, в другом измерении, где правили ритмы фламенко…
Музыканты объявили перерыв. Кэрол повернулась к бармену:
– Альваро, еще один мартини, пожалуйста.
Она достала сигарету, Брюс поднес зажигалку. Она взглянула на него, улыбнулась. Закурила.
– Благодарю.
У нее был тихий, успокаивающий голос.
– Вам нравится фламенко? Или гитарист?
Кэрол посмотрела на него с любопытством.
– Я люблю фламенко. Гитарист в группе замечательный, но мне нравятся
