Гриф расплылся в улыбке, подумав, что лишь сегодня, лишь сейчас по-настоящему взошла его звезда.
Несмотря на то, что лимузин «Lincoln» во дворе Грифа был один, и на то, что он стоял прямо напротив подъезда, и на то, что Гриф не страдал ни рассеянным склерозом, ни топографическим кретинизмом, ни куриной слепотой, лишь только писатель появился из подъезда и шагнул в дивный, опаловый августовский вечер, ему роскошная черная машина длиной с трамвай мигнула фарами. Затем из нее выскочил шофер и открыл перед Грифом заднюю дверцу, одновременно протянув руку за кожаным рюкзаком – естественно, любимая торба Грифа совершенно не подходила к смокингу, но должен же он был куда-то сложить подарочные экземпляры новой книги!.. А водитель, как мило, моментально оценил туалет Грифа и забрал у него ношу, сбивающую стиль. Все это безгранично понравилось Грифу.
Как и то, что по приезде шофер взял рюкзак Грифа и сам понес его.
Хотя идти было от машины вовсе недалеко – пересечь узкий тротуар замоскворецкой улицы и войти в особнячок, от крыльца которого открывался идиллический вид на плавное течение главной реки страны. Снаружи особняк выглядел просто великолепно приведенным в порядок памятником архитектуры начала XIX столетия…
…зато внутри, куда Грифа пропустил швейцар в униформе, напоминающей вечерний костюм джентльмена, почтительно и вместе с тем достойно поклонившийся ему, обстановка оказалась такой, что Гриф внутренне ахнул. Роскошью его давно уже было не удивить. Но тут была не просто роскошь. Тут была убедительная имитация средневековья. Правда, средневековья, вряд ли имевшего отношение к конкретной стране либо эпохе. Скорее, условного, декорации к историческому сериалу с солидным бюджетом – либо, возможно, постановки какой-либо пьесы Шекспира в богатом провинциальном театре, руководствующемся штампами о том, как должен выглядеть тронный зал и смежные помещения. И еще, на вкус Грифа, внутри было слишком много портьер и гобеленов. Даже обои гобеленовые, впрочем, эффектные…
На лестнице, идущей широким винтом, Грифа встретил еще некто в униформе и вежливо попросил отдать ему мобильник, так как, по правилам вечеринок Фонда, все гости пользуются средствами связи хозяев. Гриф пожал плечами и отдал. Некто, видимо, исполнял роль типа секьюрити – он выключил телефон, окинув его «рентгеновским» взглядом, и молниеносно, стараясь сделать это незаметно, обвел силуэт визитера портативным металлоискателем. Проверка показала, что Гриф чист, аки дитя перед первым причастием, и секьюрити перенял у шофера почетного гостя и его «багаж».
Грифа проводили в комнату, которая представляла собой имитацию тронного зала монарха средней руки – где пристроили рюкзак у стены. В этой комнате царил полумрак, пылал настоящими дровами камин, отсвечивали сдержанными бликами щиты и сабли по стенам, вперемежку со шпалерами, зиявшими пятнами бархатной темноты, у стены громоздилось высокое кресло, а посередине был накрыт овальный стол, окруженный
