человека, место в структуре самосознания освещены отечественными и зарубежными психологами.
Одним из наиболее разработанных аспектов системного рассмотрения саморегуляции является выделение ее уровней – непроизвольного, произвольного (осознанного) и послепроизвольного – на основе критерия опосредованности процессов регуляции намерениями, планами субъекта (Л. С. Выготский, А. В. Запорожец, В. А. Иванников, Б. В. Кайгородов, Е. О. Смирнова, К. Н. Поливанова, Т. И. Шульга, H. M. Wellman и др.).
Произвольность, согласно Л. С. Выготскому, можно представить как способность к овладению собой (своей внешней и внутренней деятельностью) на основе культурно заданных средств. Развитие произвольности с этой точки зрения можно рассматривать как овладение средствами организации своего поведения, которые позволяют объективировать и осознать собственные действия. Именно благодаря своей социальной природе осознанная саморегуляция не только не зависит так же тесно, как непроизвольная саморегуляция, от психофизиологических предпосылок регуляторных процессов, но и имеет по отношению к ним компенсаторный характер (Л. С. Выготский, П. А. Жоров, В. С. Мерлин, В. И. Моросанова, О. Ю. Осадько, А. К. Осницкий и др.). Благодаря развитию «знаково-опосредованной» регуляции индивиды с различными природными задатками самоактивации могут достигать одинаковой эффективности деятельности. Этапы развития произвольности определяются уровнем осознания своей деятельности и средствами ее организации и, следовательно, требуют «поворота сознания на себя» и хотя бы элементарной рефлексивной работы (В. П. Зинченко).
В современной отечественной психологии периодизация развития произвольности наиболее полно представлена Е. О. Смирновой, которая исходит из того, что уровни и этапы развития произвольного поведения должны определяться не наличием или отсутствием этого качества в индивидуальных действиях ребенка, а специфическим для каждого возраста содержанием совместной жизнедеятельности со взрослым.
Первый этап становления произвольности – возникновение коммуникативной деятельности младенца на первом месяце жизни. При этом первым объектом, который открывается сознанию ребенка и в то же время позволяет ребенку открыть себя, является взрослый человек.
Второй этап начинается с возникновения у младенца движений, направленных на объект. Автор экспериментально доказывает, что главным условием перехода от спонтанных движений к целенаправленным является аффективная притягательность объекта, возникающая у ребенка в процессе взаимодействия со взрослым.
Следующие этапы развития произвольности связаны с овладением словом и становлением регуляторной функции речи.
На третьем этапе это проявляется в форме выполнения речевой инструкции взрослого.
Четвертый этап (дошкольный возраст) характеризуется превращением речи из интер- в интрапсихическую функцию,
