скву. Уже восемь раз она проделывала путь в Белокаменную. Три раза она ездила с Катькой Смирновой из Звягинки, деревни, где она прежде жила, и пару раз с другими девушками, когда перебралась в город и жила в общежитии. Но год за годом неудачи преследовали ее, и все – даже мама – сказали, что ей пора остепениться и выкинуть эту дурь из головы. «Ну, какая с нее артистка, с ее внешними данными и происхождением от сохи!?» Только родители за спиной сообщают о тебе хорошее, а в лицо – напротив.
Девушка выглядела худой, даже изможденной, и волосы ее не были уложены в прическу, а лежали двумя крыльями, спускаясь чуть ниже впалых щек. Одежда на ней была опрятная, но не модная, без той изюминки, которая заставляет взгляд молодых людей останавливаться. Какая незамужняя женщина не грезит о раскиданных по углам мужских носках? Но мужские глаза обычно равнодушно скользили мимо, как будто это не молодая женщина, а предмет интерьера.
Сказать, что Лиза, была страшна или безобразна, было бы большим преувеличением. Но она относилась к девушкам, которые, свои принципы и убеждения, ставят высоко. Не кокетничают, не пустосмешничают, не заморачиваются на косметику и считают, что мужчина их мечты все равно не обратит на них внимания, и тем более не сделает серьезный шаг по созданию семьи. А опускаться до легких отношений на работе, гулянках или подбирать то, что никому не нужно – это не для нее. Достаточно горячего душа.
Матери было особенно тяжело смотреть, как Лиза в очередной раз, опустошенная и измотанная возвращалась из столицы с потухшими глазами. Боль и отчаяние закрадывались в ее сердце. Но каждый раз весной, ближе к средине лета, лицо дочери вновь преображалось, светлело, глаза загорались неукротимым решительным блеском, и она вновь отправлялась по знакомому маршруту. Лишь один раз был перерыв в этом конвейере неподвластном времени, когда она родила сына. А недавно Ване очень скромно отметили его первую круглую дату – 10 лет.
Слава богу, сыночек не был похож на мать, личико у него было аккуратное, симпатичное и густые каштановые волосы немного вились, пребывая в обычном мальчишеском беспорядке. Это и не удивительно, отец ребенка был хорош собой. Как всегда – счастье было коротким. «Почему он ни разу не поинтересовался, ребенком? Почему так случилось в 17 лет, а в 18 она уже родила?»
Все началось гораздо раньше – еще в 14-ть. Эту историю она не любила вспоминать. Первый красавец их класса Витька Горохов, не смотря на малолетний возраст, оказался еще тот сердцеед и одновременно подлец. Он умело и настойчиво делал попытки соблазнить девушку. Впрочем, Лиза и сама была увлечена и потеряла голову. Романтический вечер у Соленого озера, закончился неожиданно и ожидаемо. Но, не успев опомниться от первой близости, она вдруг почувствовала, что уже не Витька, а одноклассники, терпеливо наблюдавшие из-за кустов, навалились на нее гурьбой. А Витька только самодовольно потирал руки и скоблился. Что это было – изнасилование или она просто не отдавала отчет своим действиям, но трое молодых негодяев добились своего, а она ушла в себя и никому ничего не рассказала. Но тем паршивцам оказалось этого мало, и пошла, гулять по школе дурная и разухабистая молва о похождениях веселой троицы, где в главной роли фигурировала Лиза Чумакова по прозвищу Чума.
Лиза в скором времени, после восьмого класса, уехала в город, поступила в приборостроительный техникум. Но и там счастья не нашла. После трех лет такого существования, разуверившись, она нашла того, который показался ей тем единственным и неповторимым, и закрутился бурный роман, но что-то опять пошло не так и они расстались, а она почувствовала, что в положении.
Врачи, сделав обследование, настойчиво советовали не прерывать первую беременность и она, после долгих и нелегких раздумий согласилась. Слишком велик был шанс остаться в последующем без детей. Мама Лизы, Татьяна Кузьминична, которая проживала в области, и знала все перипетии дочери, вероятно даже больше чем допустимо знать матери, и как ни странно, в чем-то даже оправдывающая ее, как-то спросила, – как она отнесется к тому, чтобы ее сыночек Ваня, остался бы у нее в деревне на неопределенно долгий срок, может быть навсегда. Во всяком случае, пока ее личная жизнь не наладится. Услышав это, Лиза так посмотрела на мать, что больше подобных вопросов она никогда не поднимала. Брать малыша на воспитание не потребовалось.
– Мама! – произнес мальчик, когда они садились ужинать, – ты же в этом году опять собираешься в Москву?
– Ты же знаешь, – немного виновато ответила мать, поглядывая на сына и разливая большим половником дымящиеся щи с кислой капустой. Капуста была мягкая, с прошлого года, и ее приходилось, тщательно отжимать и вымачивать. Она также нарезала и сложила горкой «Фабричного» хлеба, и тонко-тонко ломтики Звягинского сала. А в конце поставила баночку с домашней горчицей. Горчица была «Вырви глаз» и намазывала ее только она, а сын предпочитал шпик.
– Тогда мы пока не будем покупать велосипед, – миролюбиво, после долгой паузы,
