-то детская фантазия, что если сочинишь другую судьбу тому, кто погиб, то он оживет, и ты с ним еще встретишься и доспоришь о том, о чем не успел доспорить, и договоришь то, что не договорил.
– Что вы знаете об операции в провинции Г., где была захвачена крупная партия наркотиков? Что вы знаете о взаимоотношениях старшего лейтенанта С. и начальником штаба дивизии? Что вы знаете о взаимоотношениях старшего лейтенанта С. и начальника политотдела дивизии? О чем он вам писал из Афганистана?.. – задавал вопросы следователь военной прокуратуры Каунасского гарнизона; согласно опросного листа, их было два десятка.
– Ничего не знаю… Не знаю, не в курсе… Всякую ерунду писал, – честно отвечал я. Следователь хмурил брови, в глазах читалось жгучее любопытство и глубочайшее недоверие к моим словам.
Эта беседа и разбудила воображение. В то время офицеры роты сбросились и купили пишущую машинку. Запомнилось, что первую страницу текста я выстукивал на машинке двумя пальцами почти час. Представления о том, как пишутся литературные произведения, у меня были смутные. Надо писать правду? Придумывать сюжет? Я не знал. И спасительного интернета, который ответит на все вопросы, тогда не было. Получилось то, что получилось. Практически каждый день был забит занятиями по вождению, стрельбе, парашютными прыжками, наведением дисциплины в роте-батальоне, а вечером я добирался до машинки и выстукивал строчку за строчкой. За год с лишним накопилось под две сотни страниц. Закончил зимой 1992 года. Весной того же года предложил рукопись (машинопись было бы правильнее) в минское издательство «Эридан». Литературный эксперт предложил сделать книгу в два раза больше по объему, мол, так выгоднее для печати. Делать этого не хотелось, и текст в бумажной форме пролежал еще с десяток лет. Потом пару глав были напечатаны в газете «Брестский курьер», после чего, наконец, руки дошли до оцифровки.
В 2004 текст появился на сайте Artofwar.ru., созданном с неоценимой помощью Максима Мошкова, «хозяина» Lib.ru. Там опытные читатели, матёрые волки войны, быстро раскусили, где вымысел, а где домысел. В «реале» некоторые сделали замечания. Сергей из Приднестровья подверг сомнению курс чеков внешпосылторга к афганям на 85-й год, а Валера из Питера и Коля из Москвы нашли, что в некоторых вымышленных сценах больше выдумки, чем могло быть на самом деле. Было и такое суждение: «Представляет не столько литературную, сколько этнографическую ценность».
Содержание «Шоколадной медали» все это время не менялось, была лишь литературная правка. Пару раз брался выправить повествование, но поймал себя на том, что пытаюсь убрать некоторые сюжетные линии и отдельных героев, а многие подробности того времени просто забыл. Мне кажется, текст от современной правки только проиграл бы. «Шоколадная медаль» стала для меня напоминанием о том, каким я был, когда тридцатилетним майором двумя пальцами выстукивал строчку за строчкой. Как бы срез моих мозгов из далекого 1992 года.
Итак, взыскательному читателю сразу сообщаю: вся история выдумана, любые совпадения случайны. Выдумано все! Все! Имена и события – все выдумано! Фотографии – другое дело, все они сделаны мной в Афганистане, где я прослужил с 1 сентября 1984-го по 9 октября 1986-го. Но они не связаны с текстом и приведены в книге лишь для передачи аромата эпохи. Откуда взялись в тексте некоторые сюжетные линии, честно скажу: не помню, забыл, выдумал…
Но некоторые строки выдуманной истории со временем находят продолжение. Так, когда мне в руки попал текст книги «Кабульский книжник» норвежской писательницы Осне Саерстад, когда дошел до страницы с описанием проблем с афганской госбезопасностью хозяина магазина, я испытал чувство вины. Та книга написана в начале нулевых годов, в англоязычной «Википедии» достаточно хорошо описан скандал, связанный с этой книгой и опровержением хозяина магазина.
А десять лет назад, когда Брест посетил атташе по культуре американского Посольства в Минске Джеймс Лэнд, я предложил ему забрать эту книгу, который вымышленный персонаж «Шоколадной медали» взял когда-то в американском посольстве в Кабуле и не вернул. Мол, пользуясь наличием в стране ограниченного контингента американских войск, можно найти нерадиворого читателя и наказать. Атташе отказался…
Что касается рисунков, которые есть в книге, они тоже мои. Несколько месяцев назад брестский художник-график Александр Григорьев подарил мне огрызок своего карандаша. С его помощью я и попытался проиллюстрировать некоторые страницы повествования. Потому как зачем нужны книги без картинок и разговоров?
2016
«Город Кабул – это солнце и пыль…»
Р. Киплинг «Брод через реку Кабул»
«Когда литераторы рассуждают о военных делах, это в большинстве случаев „разговор о солдатах на бумаге“; когда военные рассуждают о литературных произведениях, это в большинстве случаев – повторение чужих мнений,
