жизни можно найти на московских промышленных, отраслевых и прочих выставках, нескончаемой чередой проходящих в Сокольниках и на Красной Пресне. Там присутствуют и новенькие, с иголочки, разработки, и идеи-ветераны. К числу последних относится заслуженная, проверенная временем и прочая, прочая, прочая идея использовать материал отслуживших свое покрышек для укрепления асфальтового покрытия дорог, в результате чего оно делается втрое прочнее и долговечнее.
Отчего же это толковое и экономичное предложение не используется вот уже много лет? Да как раз оттого, что толковое и экономичное. Если дороги станут служить в три раза дольше, то ремонтировать их потребуется в три раза реже, а кое-кому сие очень невыгодно. Ремонт российских дорог – золотая жила. Поэтому богатые, влиятельные и решительные люди, занимающиеся этим чрезвычайно денежным делом и желающие заниматься им каждый год, а не раз в три года, уже много лет душат инновацию и будут душить ее впредь – до тех пор, пока в России не появятся экономические механизмы, которые в советские времена называли внедренческими, а сейчас называют инновационными. Ведь наука лишь рождает инновации, а реализует их экономика. Именно ей принадлежит решающая роль. Значит, проблема не в недостатке прорывных идей, их у нас хватало и хватает, а в отсутствии механизмов, обеспечивающих прорыв. И пока их не будет, сырьевая Россия, несмотря на все призывы, не сможет превратиться в Россию наукоемкую.
В Европе и в Штатах необходимости в подобной трансформации нет. Там никуда не прорываются, «золотому миллиарду» вполне достаточно устойчивого поступательного роста. Он обеспечивается идеологией, получившей название «фактор четыре» – за счет технологий, вдвое уменьшающих затраты и дающих двойной эффект. Но нас такой темп не устраивает. Нам нужен как минимум восьмикратный эффект – из-за огромности пространств и издержек климата, в среднем в два раза превышающих издержки любой другой страны. Стены в наших домах должны быть толще, топить надо сильнее, приходится чистить несравнимо более длинные дороги от снега, прокладывать трансконтинентальные магистрали, строить заполярные города и аэродромы, переодевать армию в зимнюю форму и прочее. Если мы будем ориентироваться на «фактор четыре», то всего лишь компенсируем дополнительные затраты, которых нет на Западе. А необходимо большее. Поэтому в базу данных по прорывным технологиям надо отбирать те проекты, что дают восьмикратный и десятикратный эффект. Еще лучше те, что обещают изменить мир, подобно тому, как изменили их автомобиль или компьютер – сегодня для настоящего прорыва нужен предмет такого же масштаба и такой же привлекательности.
И такой предмет есть. На него, как на стержень, может нанизаться множество инновационных направлений. Хотя это не великое изобретение. И вообще не изобретение. И, собственно, даже не предмет. Это… вода. Но, конечно же,
