ты покупаешь кусок мыла или батарейку. Если просишь показать, но не берешь – не злобятся. Точно так же ведут себя дежурные в гостиницах, кассиры в музеях, смотрительницы в выставочных залах. Молоденькие продавщицы не изображают эстрадных «звезд», по недоразумению оказавшихся за прилавком, пожилые смотрительницы не поджимают губы, не смотрят волком, напротив, спешат ответить на твой невысказанный еще вопрос. Здешний народ – в большинстве, конечно, встречается и «меньшинство» – доброжелателен, словоохотлив, готов подсказать и помочь. За столько жестоких лет люди не превратились в мелких и оттого вдвойне омерзительных хищников вроде массово расплодившихся в столице. У них, похоже, генетический иммунитет к капитализму того толка, что, на беду, утвердился в России.
Что их ждет? Депрессивное гниение с предсказуемым, пусть и не скорым концом? Или возрождение, о котором не устают трубить с самого начала перестройки и которое, несмотря на очевидный упадок страны, все-таки не за горами? Это нам неведомо. Прогнозы – вещь неблагодарная, поскольку будущее для большинства из нас, людей, принципиально закрыто. Поэтому тысячи технократических, околонаучных, оккультных и религиозных спекуляций, а также фантазий на тему спасителей-инопланетян ничего не стоят. Проникнуть в будущее, и то совсем недалеко, и то без гарантий достоверности предвидения удается только через прошлое, путем досконального изучения громадного исторического материала, анализа национального менталитета, характера, психотипа.
Так вот, исследования показывают, что страна, народ всегда преодолевает кризисы, перебарывает бедствия и движется вперед одним и тем же, определенным способом. Логично предположить, что так должно быть и на этот раз. Россия «всегда выходила живой из сложнейших исторических переплетов только за счет альтернативной модели развития», – утверждает известный политолог Сергей Кургинян, жесткий и парадоксальный аналитик. Причем, что принципиально важно, это модель всемирно-исторического развития, а не какого-то «особого пути». Катастрофа последнего двадцатилетия, когда остыли заводы, перестала рожать земля, началось массовое вымирание населения произошла, по Кургиняну, потому, что Россия забыла свою миссию, состоящую именно в том, чтобы вести за собой человечество к новому мироустройству, и стала безвольно заимствовать отработанный либеральный хлам… Кургиняна дополняет философ и экономист Михаил Хазин, говоря, что «Россия попросту не может существовать без великой идеи», но сейчас, впервые в своей истории она осталась в «идейном вакууме»: никаких новых ценностей пока не видно, а вменить нашим народам западные ценности, прямо скажем, так и не удалось. Философ, ученый, инженер и предприниматель Сергей Сухонос добавляет к «миссии» Кургиняна и «великой идее» Хазина третий элемент – цель. «Прежде всего, русскому народу нужна большая, точно выверенная национальная цель, гармонично
