когда я думаю об этом, мне становится так холодно…
Некоторое время они лежали молча.
– Меркурио…
– Что?
– Если хочешь, можешь лечь ко мне под одеяло. – Бенедетта пододвинулась к нему поближе.
Меркурио смутился, не зная, что ему делать, но потом все-таки придвинулся.
– Но не пытайся меня поцеловать, – предупредила его Бенедетта.
– Нет.
Фыркнув, девушка взяла Меркурио за руку и опустила его ладонь себе на бедро.
– Если не придвинешься совсем близко, то мы не согреемся. Только не вздумай меня лапать…
– Нет.
– И дружок у тебя между ног… Скажи ему, чтоб вел себя прилично.
– Да. – Меркурио покраснел.
Они помолчали еще немного.
– Тебе противно из-за того, что я спала со священником и другими уродами? – спросила Бенедетта.
– Жизнь бывает отвратительна. – В голосе Меркурио слышалось смущение. И горечь.
– Почему ты всегда такой злой?
– Я не злой.
– Ну конечно злой.
Меркурио подумал немного.
– Я не хочу говорить об этом.
– Тебе неприятно, что я уже не девица?
– Кому какая разница, девственница ты или нет?
– Мужчины только тогда выказывают уважение женщине, если она девственница, ты не знал?
– Ну… знал, конечно…
Бенедетта тихо рассмеялась.
– Ты еще не трахался, верно?
– Нет, было дело. Даже пару раз, если уж тебе так интересно.
– Правда? – насмешливо переспросила Бенедетта. – И как тебе?
– Ну… Скажем так, я хотел сказать… что наши руки… ее руки, мои руки… играли свою роль во всем этом, понимаешь? – пробормотал Меркурио.
– Что ты такое несешь?
– Ну… Как оно было… Ничего такого особенного. Ну, я хочу сказать, бывают штуки и получше…
– Лжец, – засмеялась Бенедетта. – Признайся, ты еще никогда этим не занимался.
– Я устал. Давай уже спать.
Бенедетта улыбнулась.
– Да, давай. – Она взяла Меркурио за руку, и от ее прикосновения он вздрогнул. – Расслабься, я просто хочу согреться.
Юноша не ответил. Он просто лежал там с открытыми глазами.
Бенедетта была права. Он никогда еще не спал с женщиной.
И ничего не знал о любви. Постепенно дыхание Бенедетты сделалось ровным и мерным, и тогда Меркурио поддался усталости и закрыл глаза. Ему сразу же вспомнилась Джудитта. Меркурио вспомнил, как они стояли в повозке, въезжая в Местре. Как держались за руки. И тогда в его теле разлилось странное тепло. Наверное, это и была любовь. Как у Анны дель Меркато и ее мужа. И раз уж это непривычное ощущение в теле – любовь, то… ну что ж, не такое уж это плохое чувство. Все мысли Меркурио были сейчас только о Джудитте. Возможно, она могла стать его целью. Его смыслом жизни. Он представил себе, что стоит рядом с ней. Замечтавшись, Меркурио
