спешился.
– Добрый день, господин Кеннеди, – сказала Джесси. – Что привело вас к моему дому… да еще и с таким большим количеством друзей?
Показная беззаботность и душевность женщины были достаточно правдоподобными для того, чтобы убедить в ее искренности приехавших сюда людей – по крайней мере большинство из них, – но Джон Грант почувствовал, как малюсенькие волоски на ее руке, той руке, которая касалась его собственной, встали дыбом. Хотя материнская ладонь в данный момент была спрятана под фартуком, напрягшиеся сухожилия на ее предплечье подсказали ему, что ладонь эта сжалась в кулак.
Дейви Кеннеди улыбнулся, но ничего не сказал.
Он подошел к женщине довольно близко – настолько близко, что смог положить свою тяжелую руку на плечо Джона Гранта и отстранить его от матери.
– Отец мальчика так до сих пор и не появился? – спросил он.
Джон Грант, который по своему росту не доходил Дейви Кеннеди даже до плеча, посмотрел мужчине прямо в глаза.
Дейви грубо схватил мальчика за подбородок и повернул его голову сначала в одну сторону, а затем в другую, словно бы прицениваясь, на что этот юнец может быть способен.
– А он превращается в симпатичного парня, да?
Произнеся эти слова, Дейви оглянулся на своих людей. Те поняли шутку и услужливо засмеялись.
Джон Грант дернул подбородком, высвобождаясь из руки Дейви Кеннеди, и опять встал так, чтобы слегка касаться матери.
Все, что было связано с появлением здесь Дейви Кеннеди, излучало угрозу – как статическое напряжение, которое ощущается в воздухе перед грозой. Джону Гранту, от природы наделенному остротой чувств, стало немного тошно, и он, сам того не осознавая, отступил от этого человека на несколько шагов, как будто пытался удалиться от источника дурного запаха.
Дейви Кеннеди повернулся к своим людям и сделал несколько шагов в их сторону.
– Прошедшей ночью было совершено нападение на ферму Томаса Хендерсона, госпожа Грант, – сказал Дейви, поначалу стоя спиной к Джесси и Джону, а затем делая оборот на каблуках и снова поворачиваясь лицом к женщине и ее сыну.
– Почему вы сообщаете об этом мне? – спросила Джесси.
– Хм… Кое-что из того, что мы там увидели, напомнило мне о некоторых из делишек твоего мужа, – ответил он, снова подходя к Джесси и Джону.
Джесси вздохнула и, прежде чем что-то сказать в ответ, в течение нескольких мгновений смотрела вниз, на землю между своими ступнями. Какие бы грехи ни числились за Патриком Грантом (а их за ним числилось немало), он не был ни забиякой, ни грабителем.
Жене куда-то запропастившегося мужа не нужно искать проблемы – они находят ее сами. Она была для этого мальчика и матерью, и отцом бульшую часть прожитой им до сего дня жизни. Почти все это время она воспринимала его как Божий дар и благодарила Бога за то, что он у нее есть. Однако в моменты, подобные
