седыми усиками. – Сами слышали, немцы под Лугой. Насчет Толмачева ничего не говорится.
– Но в лагере никто не отвечает! Почему телефоны не работают?
– Да откуда же мне знать? Что я, высокое начальство?
– Мы не можем поехать в Толмачево? – спросила Ирина.
– О чем вы говорите? Можно ли пробраться к линии фронта? Так прямо сесть в автобус и поехать? – Седые усики дрогнули от смеха. – Наташа, пойди сюда, послушай!
Татьяну так и подмывало огрызнуться, но не хватило храбрости. Она подхватила мать под руку и вывела из исполкома. Жаль, что она так и не смогла ее успокоить!
Этой ночью, когда Татьяна притворялась, что спит, повернувшись лицом к стене и опустив руку вниз, где лежал «Медный всадник», она нечаянно подслушала разговор родителей. Все началось с тихого плача матери. Отец попытался ее успокоить, но вскоре тоже заплакал, и Татьяне захотелось провалиться сквозь землю.
Шепоток, обрывки фраз, скорбные жалобы.
– Может, он жив, – выдохнула мать.
– Может, – эхом отозвался отец.
– О Георгий, мы не можем потерять нашего Пашу! Не можем, – стонала она. – Нашего мальчика.
– Нашего любимого мальчика, – добавил отец. – Единственного сына.
Мать всхлипнула.
Татьяна услышала шорох простыней.
– О, что это за Бог, который забирает наших детей?!
– Бога нет. Успокойся Ирина. И потише. Ты разбудишь девочек.
– Мне все равно! – вскрикнула мать, но тем не менее понизила голос до шепота: – Почему Господь не мог взять вместо него Таню?
– Прекрати, Ирина, ты сама не знаешь, что говоришь!
– Почему, Георгий, почему? Я знаю: ты чувствуешь то же самое. Неужели не отдал бы Таню за нашего сына? Или даже Дашу? Но Таня так слаба и застенчива и ни на что не способна. Совсем не то что Паша. Наш Паша.
Татьяна натянула одеяло на голову, не желая больше ничего слышать. Даша мирно посапывала. Мама и папа тоже вскоре заснули. Только Татьяна лежала без сна. В сердце безжалостно впивались колючками слова мамы.
Почему Господь не мог взять вместо него Таню?
На следующий день после работы, взвинченная и расстроенная, не отдавая себе отчета в том, что делает, Татьяна отправилась в Павловские казармы, попросила улыбающегося сержанта Петренко вызвать Александра и прислонилась к стене, боясь, что не удержится на ногах.
Наконец появился Александр. Лицо его было напряженным и осунувшимся… Под глазами темнели огромные круги.
– Здравствуй, – равнодушно приветствовал он, остановившись поодаль. – Все в порядке?
– Вроде бы. А у тебя? Ты выглядишь…
– Все хорошо, – перебил Александр. – Как дела?
– Не слишком хорошо, – призналась Татьяна и немедленно испугалась: а вдруг он подумает, что это из-за него?! – Видишь ли…
Голос ее сорвался. И не только из-за
