е Ridero
Сага об уравнителях
Часть первая. Хрущевка
Эта весна для Сереги была какой-то особенной, нет не потому что ему исполнилось семнадцать лет, он этого не чувствовал. Просто в небо было голубым и бездонным, оно просто звенело, и казалось кричало, вытяни руки и лети ко мне! Бурно таял снег, веселые ручейки бежали по асфальту, и птицы весело щебетали: скоро весна!,скоро весна! Стоял 1989 год, Серега в ПТУ-шной форме шел домой, в свой родной микрорайон. Серега жил в районе хрущевок, мрачное и тоскливое место, где жили в основном пенсионеры, алкаши, зеки и наркоманы. Но человек такая скотинка, он даже в куче дерьма найдет жемчужину. И поэтому Серега, несмотря на все был счастлив, как может быть человек только в семнадцать лет. Подойдя к своему дому, он не захотел зайти в серую атмосферу квартиры, а сел на скамейку около подъезда, благо время было раннее и сплетниц старух-пенсионерш, моющих кости всем, кто живет в доме еще не было. Достав заныканную сигарету «Вега», Серега закурил и закрыл глаза, черт побери, как хорошо весной!
– Молодой человек!: услышал он мелодичный голос, который вывел его из сладостного оцепенения.
– Ну, вот-пробурчал с раздражением Серега, опять или дай пять рублей, или сигарету, или хотя бы спичку, но обязательно дай! В этих местах сформировалась особая каста населения, которая не обременяла себя работой или учебой, а жила исключительно чем бог подаст, выпросить, украсть, а если клиент слаб душой и телом, то и отнять. Народ этот был обычно немыт, пьян или с похмелья, с серыми опухшими лицами, короче компания довольно неприятная. Открыв глаза, Серега увидел соседку, которая заехала в их дом не более трех месяцев назад:
– Как же ее зовут – подумал Серега, то ли Зоя, то ли Рая, а, впрочем, какая мне хрен разница, опять денег просить будет, алкашня долбанная.
Соседка подсела на скамейку к Сереге, и он, ожидая услышать бомжиный запах, был приятно удивлен, соседка пахла дорогим парфюмом.
– Какова весна, сосед, вы один из немногих, который могут ее чувствовать!
– А остальные, что ее не чувствуют?
– Но не так как Вы, им, что поменять валенки на сапоги и все!
– Так я тоже, весной в валенках не хожу!
– Вы, Сергей?
– Да, Серега!
– А я, Элеонора, но это только для вас, для остальных я Рая.
– А я Леопольд!
Звонкий и мелодичный смех заставил Серегу посмотреть на соседку иными глазами, внезапно он заметил. Что у нее тонкие и красивые черты лица, и красивая фигура, все портила одежда, серая шаль, фуфайка, и ботинки прощай молодость.
– Сергей, завтра пятница, после семи вечера приходите ко мне в гости, вы не пожалеете: и звонко засмеявшись, она исчезла, как будто ее и не бывало.
Серега потряс головой: наваждение какое-то, сколько раз он видел эту куклу, которая выгуливала своего пса и кошку, обычная хрущевская дура, серая и тупорылая. Но, что-то не давало Сереге выбросит ее из головы, то-ли запах, то-ли мелодичный голос и смех.
– Ладно, зайду в пятницу, обычная бомжиная попойка, а сам себе боялся признаться, Элеонора его зацепила.
И вот наступила пятница, Серега, отказавшись от предложения пацанов, сходить за пивом, собрав свои сбережения целых три рубля, стесняясь купил три розы и, краснея как рак постучался в квартиру номер сорок пять. Обычная замызганная дверь, и за дверью все так же круто, думал Серега, ненавидя самого себя, и толпа алкашей там, ну ладно свалить всегда не поздно.
Дверь открылась: и Серега обомлел, все там было не так, стоял аромат свежего морского бриза, свежий ветер, зашевелил буйную шевелюру Сереги, его никто не встречал, кроме старого пса соседки Раи. Но тут, пес, увидев Серегу, стал увеличиваться в размерах. Достигнув человеческого роста, пес оказался одетым в дорогой костюм с галстуком.
– Прошу Вас, мы вас ждали к семи, опаздываете голубчик-заговорил пес на хорошем человеческом языке. Сереге стало не по себе, тут вышла кошка соседки, в модном платье:
– И чего это Элеонора нашла в этом мужлане, у него такое муррррр-ло!
– Брысь, Сонька! – послышался звонкий голос.
Серега, оглянувшись на голос обомлел, эта была соседка, Рая, но не такая, которую он привык видеть, описать ее наряд он не смог бы при всем желании, легкие и воздушные одеяния, ароматы, исходящие от нее, закружили голову Сереги, так как будто он выпил водки.
Тут в разговор вклинился опять пес в костюме и галстуке:
– Неблагодарная ты тварь, Сонька, а помнишь, зимой, этот Серега тебе из дома жрать выносил, ты не говорила, что он мурло,
