что ученик получил «допуск» или посвящение в число наиболее доверенных последователей школы.
То же самое относится и к тайным трактатам. Существуют «Канон тайной передачи тайцзицюань», «Канон тайной передачи шаолиньцюань», открыто опубликованные в разных вариантах. Но тайна заключена не в самом тексте, а в том, что стоит за ним, в том отклике сознания, который может вызвать мистический текст у ученика.
Конечно, существуют и действительно «тайные разделы» в различных стилях ушу, касающиеся, в частности, особенностей ударов по точкам, использования подручных средств для боя («тайное оружие»), управление психикой противника и т. д. В ушу Шаолиньского монастыря многие разделы, связанные с медицинской практикой и рецептурой бальзамов, также считаются тайными, равно как закрыты и методы боевой подготовки монахов, которые в полном объеме запрещено публиковать. Даже в «безобидном» стиле тайцзицюань существуют «тайные» надавливания на точки, приводящие к частичному обездвижению соперника, потере сознания или даже смерти.
В современном Китае понятие «истинная традиция» несколько изменило свой смысл. Оно служит своеобразным критерием, призванным отделить традиционный способ обучения от его современных модификаций – спортивных, гимнастических, клубных и т. д. Иногда речь идет о границах традиции. Например, шаолиньская школа, которую изучают непосредственно в Шаолиньсы или у монахов этого монастыря, именуется «чжэньцзундэ» – школа «истинного истока», или «истинного предка», в то время как тысячи школ шаолиньцюань, разбросанные по всему Китаю, таковыми не считаются. Понимание «истинной традиции» как исключительно духовной передачи постепенно исчезает.
Определенный урон передаче «истинной традиции» нанесли реформы ушу, начавшиеся в Китае еще в 50-е годы и продолжающиеся по сей день. В основном они сводятся к разрушению линии «истинной передачи» в клановых школах, тайных обществах и других, главным образом, деревенских объединениях, к переходу на клубно-секционный способ преподавания, более подконтрольный государству. И все же не стоит считать, что такой могучий канал трансляции учения ушу, как чжэньчуань, мог быть разрушен одними лишь государственными актами. Его размывание обусловлено и самой логикой исторического развития ушу: ростом количества учеников в школах, переходом преподавания на коммерческую основу, и как результат – не самое высокое его качество.
Примечательно, что традиционно считается более правильным отказаться от обучения вообще и, следовательно, от «передачи истины», нежели обучать недостойных. Трактат по искусству меча одной из старых школ ушу «Наставления по мечу Куньу» объяснял: «Иметь возможность передать и не передать – это значит потерять человека. Не уметь передавать, но передавать – это значит потерять искусство меча. Но если предполагать, что человек – не истинен, то лучше потерять и человека, и искусство меча» [306].
Человек, открытый
