абсолютно разных между собой мелких школ с различным техническим арсеналом. Точно также в провинции Фуцзянь и Гуандун на юге Китая существует несколько несхожих школ «Кулака тигра» (хуцюань), которые все считают себя членами единой традиции «стиля тигра». Фактически, мы можем вести речь лишь о мистическом, психологическом единстве внутри стиля самых разных, непохожих друг на друга школ. Таким образом, стиль в отличие от школы – это чисто психологическое отнесение себя к той или иной ветви ушу.
Итак, классическую школу ушу отличают следующие характерные черты: ориентация на конкретную личность мастера («ученики – дети мастера в духе»), наличие развитой мифологии и легендарной истории, священных трактатов и генеалогических книг, четко выстроенная иерархия с харизматическим лидером (шифу) на вершине, единство технических и теоретических постулатов, единство комплексов формальных упражнений (таолу) и методов тренировки. Лишь при наличии всех этих признаков можно говорить о реальном существовании школы, а трансформация хотя бы одного из них способна привести к рождению новой школы.
Важной характеристикой школы является также ощущение монопольного обладания истиной – «истинной традицией». Характерно, что до сих пор, когда представитель одной школы говорит о последователе другой школы, в которой изучается тот же стиль, он обязательно подчеркнет, что тот не «получил традицию», не в полной мере «принял учение». Обсуждение последователя другой школы идет не по линии «хороший боец – плохой боец, а с точки зрения обладания – не обладания истинной традицией». Именно здесь сегодня пролегает линия раскола между многими школами стиля Чэнь тайцзицюань, синъицюань, багуачжан и десятка других стилей. В качестве доказательства «обладания традицией» приводится обычно родословная ученика ушу – у кого он учился и у кого принимал учение его учитель. Тщательные изыскания истоков того или иного стиля через исследования семейных хроник, уездных анналов и других исторических документов, которые ведутся в последнее время, во многом объясняются желанием установить, «кто был первым» в линии передачи традиции и, соответственно, кто на сегодняшний момент обладает ее полнотой.
Все это обнажает крайне важную черту китайского ушу: обучение боевым искусствам в школах традиционного типа осознается до сих пор как преемствование—передача «истины», что в свою очередь характерно для религиозной традиции во всем мире.
Пути становления школ и стилей в ушу
Осознание единства стиля возникает в Китае значительно позже, чем сформировались школы ушу, ориентированные на конкретного учителя и представляющие реально-контактную группу людей (в отличие от условно-контактной группы, представляющей стиль). В частности, в хрониках XVI–XVII вв. мы встречаем упоминания лишь о школах, возглавляемых конкретными мастерами, но не о стилях, которые формируются по крайней мере через полтора-два столетия.
Следует обратить
