и, хотя больших грехов в последнее время за собой и за банком он не припоминал, тем не менее всегда что-то может найтись.
– Пыльнев, – представился банкир и добавил: – Геннадий. Это вы, впрочем, и без меня знаете.
Динамовцы забили быстрый гол, и игра пошла в среднем темпе, без острых моментов у ворот. Как говорят порой сами хоккеисты – начали тачку катать.
– Так в чем суть вопроса? – поинтересовался банкир.
– Тут мои друзья приходили к вам с просьбой о кредите, намерены они на Маврикий съездить за какой-то маркой…
– Сумма там довольно большая, такие дела кредитный комитет решает.
– Конечно, – согласился Каталкин. – Но вы, к примеру, в июле 1998 года решения принимали единолично, за счет чего тогда и выиграли. Да и на переговорах в Англии решения принимали самостоятельно, английский язык у вас свободный, так что без переводчика обходились. Да и хинди вы, наверное, не забыли.
– Что, тоже в нашем колледже учились? – поинтересовался банкир, употребив название ИСАА, которое было принято между своими, студентами этого некогда элитного института.
– Нет, служил в «котиках». А потом списали на берег, и попал в МВД.
– Слава Богу, компетентных людей стали брать в милицию, – с некоторым одобрением констатировал Геннадий.
В перерыве болельщики из ВИПа прошли в заднюю комнату к фуршетному столу. Там стояли рюмки с водкой, в широких стаканах было виски, в небольшом серебряном, а может быть, просто мельхиоровом ведерке лежали кубики льда. На больших тарелках были выложены бутербродики на «спичках». Желающие могли у официанта, стоявшего наготове, попросить вина.
– Ну, за удачу ваших друзей, – Пыльнев, взяв щипцами кубик льда и как-то нежно, без брызг опустив его в виски, поднял стакан, дав понять, что к теме кредита возвращаться не стоит.
– Спасибо, – коротко ответил Каталкин, взяв в руку рюмку водки. – За приятное знакомство.
Новые знакомцы чокнулись, как бы скрепляя по русской традиции достигнутые договоренности.
И действительно, зачем владельцу банка согласовывать любой чих с кредитным комитетом? Ну, пусть не чих, а нечто громче, но все-таки…
«Губернатор Гомм был весьма любезен и предложил офицерам и экипажу провести несколько дней на берегу, пока на борт погрузят запасы свежей воды и провизии, осмотреть достопримечательности.
На второй день стоянки корвета, как и было договорено с командиром, я отправился в сопровождении помощника губернатора и юной Элизабет осматривать северную часть острова. Рассчитывали мы на двухдневную экспедицию и соответственно взяли с собой припасов на три дня. А когда вернулись к полудню третьего дня, оказалось, что корвет срочно снялся с якоря и ушел в океан. Объяснение было простым – на корабле обнаружился тяжелобольной матрос – то ли чумой, то ли холерой, а может быть, и желтой лихорадкой, а потому поместили его в лазарет и, чтобы не заразить островитян,
