старик, который слишком много пьет и курит, но при этом необычайно хорош в военных делах. Его гадюки – разношерстная команда крутых парней, спецы по саботажу и кражам. Около половины гадюк в прошлом проходчики, остальные – выходцы из других низших цветов. Я выполнил вместе с ними три миссии, подрывал армейские бараки и коммуникационные узлы врага, но никак не мог избавиться от ощущения, что мы подобны змее, пожирающей собственный хвост. Каждый взрыв искажается средствами массовой информации Сообщества. С каждым нашим ударом – очередным булавочным уколом – из Эгеи в шахты и рабочие поселки Марса посылают новые легионы.
Вижу себя не охотником, а дичью.
Хуже того – чувствую себя террористом. Такое со мной второй раз, с тех пор как я отправился на церемонию на Луне с бомбой на груди. Танцор и Теодора уже давно вынуждают Севро искать союзников. Пытаются преодолеть пропасть между Сынами и остальными группировками. Наконец Севро согласился, хоть и неохотно. Поэтому на этой неделе меня и остальных гадюк послали через тоннели на северный континент, Арабия Терра, где в портовом городе Исмения засел Алый легион. Танцор надеялся, что я, в отличие от Севро, смогу договориться с ними и вывести их из-под контроля Гармони, но вместо союзников мы нашли лишь массовое захоронение. Серый, лежащий в руинах город разбомбили прямо с орбиты. У меня до сих пор стоит перед глазами бледная развороченная масса тел у побережья. По трупам боком пробираются крабы, поедая мертвечину, а одинокая струйка дыма все вьется и вьется, поднимаясь к звездам, словно древнее беззвучное эхо войны. Эта картинка преследует меня, а вот Виктра, похоже, уже выкинула ее из головы и полностью сосредоточилась на тренировке. Точнее, не выкинула, а задвинула в огромную камеру в дальнем уголке сознания, где у нее хранится под замком все зло, которое ей довелось увидеть, вся ее боль. Жаль, что я не похож на свою подругу. Притупились бы страх и острота переживаний, так нет же, не выходит из головы та струйка дыма, и первое, о чем я думаю: дальше будет еще хуже. Будто это дурное предзнаменование, будто Вселенная показывает нам, как выглядит конец света, к которому мы несемся на всех парах.
Уже поздно, зеркала в зале запотели, мы заканчиваем тренировку и идем в душ, мирно беседуя через пластиковую перегородку.
– Ну это уже прогресс, – улыбаюсь я. – По крайней мере, она с тобой разговаривает.
– Нет! Твоя мама всегда будет меня ненавидеть! И я ничего не могу с этим сделать!
– Попробуй быть с ней повежливее…
– Я всегда вежлива, – обижается Виктра, выключает душ и выходит из кабинки.
Закрыв глаза, намыливаю голову и жду, что Виктра скажет дальше. Она молчит, поэтому я смываю пену и делаю шаг вперед. Понимаю, что произошло нечто непредвиденное, еще до того, как замечаю обнаженную Виктру на полу. Руки и ноги у нее связаны, на голову накинут мешок. Чувствую за спиной какое-то движение, оборачиваюсь и успеваю увидеть через пар душевой
