поймаете, не старайтесь. Считайте меня идиоткой, я согласна на любую роль в этом спектакле, который длится уже два года.
С маниакальной настойчивостью я твержу им, что, издав приказ о поощрении тринадцатой зарплатой, наше начальство руководствовалось исключительно постановлением партии и правительства. Это постановление – проявление заботы о тружениках советской торговли, оно стимулирует работать лучше, они должны быть материально заинтересованы в этом. В 1969 году база сработала хорошо, с прибылью, убытки свела к минимуму, план перевыполнила, город был полностью обеспечен фруктами и овощами. Наверху все довольны, так почему не премировать людей. А то, что лично мне выплатили только один оклад, так я еще мало отработала. Я и этому была рада, восемьдесят рублей не лишние в моей семье. И я вовсе не завидую тем, кто по три оклада получили. Они ведь трудятся на базе десять, а то больше лет, и характеристики у них отличные, на профкоме утверждали.
На рожу этого следователя уже смотреть не могу. Видно, в юности у него вся морда была покрыта гнойными прыщами, как в народе говорят – хотелочками. Прыщи вывел, но остались глубокие синюшные затвердения. А эти его влажные липкие волосы и громадные руки, которые он не знает куда деть. Щелкает пальцами и дышит мне в лицо своим отвратительным запахом. Отворачиваюсь, чтобы не нюхать.
– Ольга Иосифовна, вы же курите, давайте устроим перекур. Вас своими сигаретами не угощаю, у меня нет «Мальборо», вы ведь к ним привыкли?
– Мне все равно, какие. Что есть, то и курю, не брезгаю и «Примой». Могу и табачок с махоркой. Во дворе мужики угощали. Терпимо, только кисловатый привкус во рту.
– Да вы всеядная, – следователь сует мне ржавую банку из-под рыбных консервов с водой, заменяющую пепельницу. – Ну что, приступим, – медленно выдавил он из себя, когда мы загасили окурки. – Мы здесь раздобыли один документик, полюбопытствуйте. Почерк ваш, а подпись? Тоже ваша?
Он ткнул мне листок с расчетом амортизационных начислений все за тот же 1969 год. Я почувствовала прилив крови к голове. Это был первый документ, который мне доверили составить, когда я пришла в плановый отдел. После меня отчет проверяла и старший экономист, и наш тогда начальник планового отдела Мизинер.
– Кстати, вы не знаете, где сейчас ваш бывший начальник?
– Нет, не знаю! Вы меня уже двадцать пять раз спрашивали. У вас, наверное, содержится, как остальные.
– В бегах он, уважаемая Ольга Иосифовна, ваш умник Мизинер Иосиф Львович, в бегах, и вы это прекрасно знаете. Поделитесь, вам это зачтется. Говорят, у вас с ним были доверительные отношения.
Он ехидно улыбнулся, подпер рукой подбородок и пристально взглянул на меня.
– Не собираетесь ли последовать его примеру, а то пора уже. У вас на сборы мало времени осталось. Будем все по совести рассказывать или опять дурака валять. Странно, очень странно получается. Вот два отчета – и две большие разницы. В 69-м – победа, премии, а на следующий год – провал. Как такое может быть? Прежние
