и Абдуллу призывают на беседу. Он на редкость похож на верблюда, и Макс со вздохом говорит, что, по крайней мере, он глуп, а это всегда хорошо. Я спрашиваю, почему, а Макс говорит – потому что у него не хватит мозгов жульничать.
В наш последний день в Бейруте мы едем на Реку Собаки, Нахр-эль-Кельб. Здесь в лесистой лощине, ведущей в глубь страны, есть кафе, где можно выпить кофе, а затем с удовольствием бродить по тенистой дорожке.
Но главное очарование Нахр-эль-Кельб в надписях, высеченных на скале там, где дорога ведет вверх к перевалу над Ливаном. Потому что здесь во время бесчисленных войн проходили армии и оставляли свои надписи. Вот египетские иероглифы – Рамзеса II, и похвальбы ассирийских и вавилонских армий. Там фигура Тиглатпаласара I. Синнахе-риб оставил надпись в 701 г. до н э. Александр прошел и оставил свою надпись. Асархаддон и Навуходоносор увековечили свои победы, и, наконец, присоединившись к древним, армия Аленби написала фамилии и инициалы в 1917 г. Мне никогда не надоедает смотреть на изрезанную поверхность скалы. Здесь история делается зримой...
Я настолько увлекаюсь, что с энтузиазмом говорю Маку, что это просто потрясает, он согласен?
Мак вежливо поднимает брови и совершенно незаинтересованным голосом говорит, что да, конечно, очень интересно...
Следующее волнующее событие – это прибытие нашего нового грузовика и его загрузка. Верх корпуса, определенно, выглядит непропорционально тяжелым. Машина раскачивается и приседает, но при этом имеет настолько полный достоинства, даже скорее королевского величия вид, что немедленно оказывается окрещена «Королева Мэри».
В дополнение к Королеве Мэри мы нанимаем «такси» – «ситроен», который водит приветливый армянин по имени Аристид. Мы нанимаем несколько меланхолического вида повара (Ису), у которого такие хорошие рекомендации, что они просто очень подозрительны. И наконец наступает великий день, и мы трогаемся в путь – Макс, Хамуди, я, Мак, Абдулла, Аристид и Иса, – чтобы быть неразлучными спутниками в радости ли, в горе ли, на ближайшие три месяца.
Наше первое открытие – это что Абдулла самый скверный шофер, какого только можно себе представить; второе – что наш повар почти такой же скверный повар; третье – что Аристид хороший шофер, но у него неправдоподобно скверное такси!
Мы выезжаем из Бейрута по дороге, идущей вдоль побережья. Мы проезжаем Нахр-эль-Кельб и продолжаем ехать дальше так, что море все время слева от нас. Мы минуем небольшие группы белых домов и обворожительные песчаные заливчики и бухточки между скал. Мне ужасно хочется остановиться и выкупаться, но теперь мы уже отправились в путь, туда, где ждет настоящее дело жизни. Скоро, слишком скоро, мы свернем от моря в глубь страны, и тогда долгие месяцы не увидим моря.
Аристид, в манере, принятой в Сирии, непрерывно нажимает на гудок. За нами следует Королева Мэри, кланяясь и приседая, как корабль на море, со своим непропорционально высоким кузовом.
Мы проезжаем Библ, и теперь группки белых домов делаются все реже, все дальше друг от друга. Справа от нас скалистый склон.
И наконец, мы сворачиваем и направляемся в глубь страны к Хомсу.
*
