до самого острова, – пытался получить ответ Редактор.
– А чего там делать? – вопросом на вопрос ответил морской волк, – Музей не работает. Зима, – повернулся и пропал в своей каюте на стоящей у стенки пирса старой барже.
На наши лица стоило посмотреть. Если бы из ушей мужичка выросли пальмы и на них закачались бананы, я думаю, это произвело бы меньший эффект, чем его сообщение. Издатель наш, человек удивительно спокойный и рассудительный, иначе не издавал бы журнал о тайнах и тайных обществах, вывел нас из оцепенения:
– Если уж мы сидим в галоше… по полной… это не значит, что сидеть в ней надо голодными!
– Мудро! А главное вовремя. Мудрое слово, сказанное вовремя, мудро вдвойне! – поддержал его Редактор.
Кафе появилось перед нами как избушка на курьих ножках, приветливо распахнув двери. Девушка у стойки быстро объяснила, что кормить усталых путников ее призвание, чем и занялась незамедлительно. Время пролетело незаметно и, как говорилось в туристических плакатах времен развитого социализма, путники, «усталые и довольные», двинули к машине.
Тишину сонного Шлиссельбурга неожиданно разорвал… гудок парома, заставив всю съемочную бригаду застыть как жену Лота, разве что не обратившись в соляной столб.
– Какой к черту паром! – сорвался обычно спокойный Редактор, – Какой к черту паром на замерзшей реке в сторону музея, который не работает с ноября месяца!
– Что вы кричите, молодой человек? – раздался за спиной насмешливый старческий голос, – Обыкновенный паром, который возит сторожей в крепость. Смену очередную. А вам что, на остров надо?
– Да, – быстро просчитав ситуацию, выдохнули разом Редактор и Продюсер, – Нам надо чуток поснимать на острове!
– И что? – спросил еще один старичок, на вид древнее первого.
– Да так, – уклончиво протянул Продюсер, – Всяческие ужасы царизма. К тому же, – он глянул на небо, – Световой день уходит. Пока дочапаем на вашей лайбе, уже и снимать будет нельзя.
– А вам надо? Ужасы царизма-то снимать? Чего, интересно больно, али боле нечего? – он смотрел с хитрецой, и Редактор, давно имеющий дела с людьми странными и загадочными, начал понимать…
– А есть что-то еще? – встрял он в разговор.
– Так вы с нами? – крикнул с борта парома первый дед.
– Да! – неожиданно дружно отозвалась бригада, уже стоя на качающейся палубе.
Паром еще раз гуднул, как-то вяло и несильно, и действительно почапал к острову, носом раздвигая небольшие льдинки и ломая хрупкую кромку нарастающего льда. Редактор краем глаза отметил, что с той минуты как они встретили этих странных дедов, солнце на небе застыло, будто прибитое к небу гвоздями.
― Чур, меня, – прошептал он, не разжимая губ, однако про себя отметил, что светового дня им хватит с лихвой.
Паромщик похожий на Харона, что тоже
