азала, щенячьего взгляда. На меня он никогда так не смотрел. Он вообще на меня никогда не смотрел. В те радостные для меня мгновения, когда мы пересекались с ним в коридорах университета, в буфете или в библиотеке, Артем вообще не замечал меня. Наверное, потому что даже не помнил о моем существовании.
Судьба свела нас в лифте общежития. Мы застряли на целых полчаса. Наверное, это были самые счастливые тридцать минут в моей жизни. Я только поступила в университет, приехав из деревни, и смотрела на столичную жизнь с разинутым ртом. Так же я глазела и на Артема, очутившись с ним в одной кабинке лифта, когда мы застряли между десятым и девятым этажами.
Он опаздывал на встречу, нервно объяснял кому-то по телефону, что задерживается, потом несколько раз чертыхнулся, достал из кармана пиджака пачку «Орбита» и даже предложил мне. Я, привыкшая к своей постоянной роли невидимки, растерялась оттого, что он меня заметил, и задала ему самый глупый вопрос на свете: «Это вы мне говорите?». Как будто с нами в лифте был кто-то еще. Артем рассмеялся. Наверное, сразу понял, что перед ним стояла неудачница, которую парни не видели в упор даже на расстоянии в полметра. Он протянул мне жвачку и с улыбкой ответил: «Вам, девушка, именно вам!» И в тот самый момент, когда его серо-зеленые смеющиеся глаза, словно Божественный Свет, озарили темный, мрачный туннель под названием «Моя Жизнь», я влюбилась.
Артем рассказал про то, как только что опоздал на важное собеседование в редакцию журнала путешествий, но он не унывал и даже шутил, смеялся, а потом произнес одну фразу, которую я запомнила на всю свою жизнь.
«Мы живем в мире безграничных возможностей. Это люди сами ограничивают себя».
Остаток времени в вынужденном заточении в лифте мы провели за разгадыванием шарад и ребусов. Артем был любителем загадок, и мне стало очень приятно, когда он похвалил меня за то, что я моментально ответила на одну из его самых сложных задач.
«Ты залезла в вертолет, сзади оказался слон, а спереди – мотоцикл. Где ты находишься?» – спросил он у меня.
Оказывается, никто из его знакомых ни разу не называл правильный ответ. Я стала первой, кто предположил «Может, на карусели?» От восхищенного возгласа Артема я вся зарделась и растаяла.
Я была готова просидеть с ним в этой душной кабинке целую вечность, смотреть в эти серо-зеленые глаза и разгадывать его загадки. Но пришел лифтер и украл у меня драгоценные минуты счастья.
На прощание Артем подмигнул мне и поспешил на свое собеседование. Я смотрела ему вслед и, наивная, думала о том, что теперь при встрече мы будем здороваться, а, может, как-нибудь он даже спросит как мои дела.
Но для него, самого популярного старшекурсника, я была всего лишь одной из множества его поклонниц – дурочек, мечтающих хоть разок сходить с ним на свидание и отломить хотя бы маленький кусочек его внимания. Только такие, как я – деревенские простушки с излишним весом, конопатым лицом и очками на пол-лица, с дурацким именем Антонина, которое я ненавидела с самого детства – существовали где-то в другом измерении, на другой планете или даже в другой галактике, ведь в его мире Идеальных людей таким, как я, неудачницам, места не было.
Так вот, на нее я обратила внимание вовсе не из-за Артема. Ее вообще трудно было не заметить. За всю свою жизнь я не встречала девушек красивей, ей только короны и атласной ленты с титулом «Мисс Вселенная» не хватало. Такая чувственная, с дикой, необузданной красотой, она напоминала мне Хелену Кристенсен в видео Криса Исаака «Wicked games» – единственный клип, который остался в памяти из моего детства с вечно барахлившим видеомагнитофоном и кассетами, взятыми напрокат. Самое удивительное – на ней не было ни грамма косметики, но она оставалась такой яркой и притягательной, как будто излучала свет и стояла в его ореоле.
Я бы тоже хотела иметь такие густые черные как шелк волосы, струящиеся каскадом по спине, нежный бронзовый загар и лучистые глаза такие же синие-пресиние как у Русалочки. Только вот когда я загораю, у меня облезает кожа, а в солярий мне нельзя, врач запретил. Вот и хожу белая как сметана, рыжая и кареглазая. Конечно, можно было бы перекраситься в брюнетку, но темный цвет мне абсолютно не идет (я даже как-то нарочно примеряла парик в магазине). А поменять цвет глаз с помощью контактных линз не удавалось, потому что не изобрели еще цветные линзы специально для темных глаз с такими диоптриями, как у меня.
А потом я узнала, что у нее красивое необыкновенное имя Галатея.
Я являлась ее полной противоположностью – у нее было все, о чем я мечтала, а у меня было все, чтобы считаться самым жалким существом.
Вот тогда я и поняла, как выглядит Идеал.
Уже потом, оторвав от этой необычайной девушки взгляд, я заметила рядом с ней Артема. Именно в тот момент я осознала две важные вещи.
Первое – теперь, когда рядом с ним Галатея (или Тея, как
