style="font-size:15px;"> – Как это конфисковали, не может быть, кто, когда?
– Да директорша и забрала, – девушка гневно махнула рукой, пряча глаза, потёрла рукой лоб… «Какая она красивая, аж дух захватывает. Влюбиться можно», вновь отметил Евгений. – Сказала, пока не уплатите… – задерживая вздох, продолжила девушка.
Тимофеев нахмурился.
– И много нужно?
Дядя Серёжа оборвал.
– Ну, много не много, а обидно! Мы ж не для себя играли, мы ж для людей, для города! На всех смотрах победителями были, с благодарностями и грамотами.
– И давно?
– Не побеждаем-то? – уточнил дядя Веня. – Да уж как перестройка началась, так и не привлекают нас. Только когда выборы какие, в местные или куда там. Гимн сыграть, туш, вальс какой.
– Больше похороны, – дополнил дед Сергей.
– Это да! – подтвердил дядя Веня, и в мгновение, посветлев лицом, воскликнул. – Ну что мы о грустном? Что мы парню минор нагоняем, а? Эй, вы, люди, земляки! Мы живы, местами здоровы и ладно, нечего жаловаться. Ты лучше о себе, Женечка, расскажи. Слыхали мы, даже по телевизору видели, как вы там, в зарубежной Швеции, всех переиграли. Это здорово. Мы прямо радовались за вас. Хороший у вас оркестр, мы слушали, строй хороший, дирижёр умница, музыка… И местные музыканты…
– Это был королевский симфонический… – поправил Тимофеев.
Дядя Серёжа согласно головой кивнул.
– Ага! Мы это заметили, Королевский. Но вы выглядели всё же лучше. Точно, точно. Мы же слышали.
А Вера, склонив мечтательно голову, заметила:
– И музыка очень хорошая была, особенно духовые со струнными.
Вновь в её голосе звучали те, нежные, притягивающие ноты.
– Слыхал? – кивая на девушку, восторженно воскликнул дядя Серёжа. – Точно подметила. Она у нас лучше любого музыкального критика.
– Да, в консерватории учится, в Санкт-Петербурге. – Похвастал второй старик. – На флейте. Отличница.
Восхитился и Тимофеев. Открыто и не наиграно. Ею он уже не мог не любоваться.
– На флейте? Отличница?! Молодец Вера, умница! Хороший выбор. Поздравляю. В симфоническом играть будешь. Это здорово.
– Так в кого ж? – понимающе хмыкнул дядя Веня. – Чья школа? – и с гордостью сообщил. – Наша!
Тимофеев не спускал уже восхищённых глаз с девушки. Видел смущение в её улыбке, неловкость и радость в её глазах, любовался. Неожиданно поймал себя на мысли: а как же Гейл, его Гейл, невеста? Но образ Гейл не возник, не появился, как это было всегда, раньше… И это почему-то не расстроило его, не удивило…
– Я не удивляюсь, – сказал он. – Но, думаю, она всё сама. Так нет, Вера?
Под взглядом Евгения, всё ещё стесняясь, девушка неопределённо пожала плечами.
– Конечно, сама, – за неё произнёс Евгений. – Просто молодец! Дядя Веня, дядя Саша, давайте пройдём в клуб, а! Я посмотреть хочу, а потом уж…
Девушка потянулась к гостю.
– Мы
