верёвки. Авиалодка плавно кренится на хвост, и корпус её сильно содрогается от первого касания о воду. Второй удар, уже мощнее и хлеще. Кто-то не удерживается на своём месте и кубарем летит в проход, остальным под ноги. Крики, заливистый смех, ругань. Но моторы уже сбавили обороты и мы чувствуем, что находимся в какой-то тихой лагуне. По довольно долгому ожиданию понимаем, что посадочной эстакады здесь нет, и придётся выгружаться на какое-то плавучее средство. Наконец распахивается люк, и мы с удивлением и, что скрывать, восторгом рассматриваем высящиеся неподалёку уже покрытые первой зеленью холмы.
– Где это мы? – любопытный и непосредственный, как истинный сын кавказских гор, рядовой Камков, извлечённый командованием из недр «Передающего центра», бойко высовывается наружу.
– Это Сахалин, – коротко поясняет лейтенант. Он втаскивает Камкова обратно за ворот шинели, и командует всем остальным. Приготовиться к высадке. Вещмешки полностью надеть на спины, на две лямки, а то некоторые, особо самонадеянные деятели, всё своё имущество умудряются утопить при высадке.
– Ага, – тут же догадываюсь я, – да это у него далеко не первая командировка на сей таинственный полигон. То-то он так уверенно про баню рассуждал, как будто знал о ней всё заранее.
К открытому люку осторожно подходит небольшая баржа, переоборудованная в припортовый заправщик, и мы покидаем наш воздушный корабль. Что ж, хоть немного, но всё же действительно поплаваем.
Вода в бухте на удивление спокойная, будто в парковом пруду и цвета она совсем другого, нежели у камчатского берега. Здесь она какая-то прозрачная и зеленоватая, а там чёрно-синяя. Исследование вод мне вскоре приходится прервать, поскольку баржа с ощутимым сотрясением уткнулась носом в широкую бревенчатую пристань. Посередине её видим выкрашенный охрой дощатый домик, около которого, слегка за ним скрываясь, стоит обычный городской автобус. Вначале мы на него не обратили никакого внимания, мало ли для чего он там стоит. Но вскоре выяснилось, что он прибыл именно за нами. Впервые за полтора года усаживаемся не на жёсткие скамейки или доски, а на мягкие, цивильные сидения. Кайф! По ходу движения, лейтенант со знанием дела, даёт нам необходимые пояснения, указывая пальцем на те или иные местные достопримечательности.
– Вон там видите, – тянет он руку, – крыша покатая. Это рыбзавод. Селёдка там просто объедение! И в путину именно оттуда крабовое мясо отправляют прямо в Москву, в Кремль, в специальных маленьких бочонках.
Мы с Преснухиным многозначительно переглядываемся. Неоценимую информацию выбалтывает по ходу дела лейтенант. Подсыпь здесь кто-нибудь из нас яда в эти самые бочонки, так ведь власть в стране сменится в одночасье. И никто никогда не поймёт, откуда подкралась такая напасть. Но от нас удара в спину можно не опасаться, мы как-никак бойцы ОСНАЗа! В действующих войсках мы самая первая основа нынешней власти, самая надёжная её защита!
В том, что мы так думаем, нет ничего зазорного. Когда
