Интифада. Андрей Правов
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Интифада - Андрей Правов страница 5
– А я почему-то думал, что родная земля для тебя – это Москва, где ты родился? Или подмосковная станция Мамонтовская, где мы когда-то вместе проводили лето? Куда уезжать? Почему? Ведь все корни здесь.
– Это у тебя, поскольку ты – русский. А у меня – нет.
– А ты знаешь, я никогда не различал своих друзей по принадлежности к той или иной национальности. Но вот теперь, видишь, выясняется, что у тебя свой, «только еврейский», путь.
– Времена меняются…
– Да. Жаль только, что ты добровольно себе жизнь ломаешь. Кому ты, на хрен, нужен в этом Израиле? Какой ты религиозный еврей? Ты что Тору изучил?
– Изучаю.
– Для чего же тогда ты пять лет в МГУ учился? Математику с физикой познавал? Пройдет совсем немного времени, и ты сам увидишь, что путь в науку тебе в СССР будет закрыт. Мы живем в такой стране. С этим необходимо считаться. Для чего тебе это надо? Рассчитываешь, что тебя в Израиле возьмут на хорошую научную работу? Не уверен. Лучше бы тебе все-таки в твоем НИИ попробовать карьеру сделать.
Алексей Панов знал, о чем говорил. За окнами уже стояла первая половина семидесятых годов. Это было время разгара борьбы власти в СССР со все более разраставшимся движением диссидентов, к которому в том числе примыкали некоторые советские евреи – «отказники».
Несколько позже, в связи с вводом советских войск в Афганистан, «холодная война» резко усилилась, противостояния между Москвой и Вашингтоном еще более обострялись. И любое инакомыслие, в том числе и религиозное, не только не приветствовалось, но жестко преследовалось, поскольку считалось властью проявлением враждебности к дорогим для советских людей ценностям.
Конечно же, во времена Леонида Брежнева эти преследования даже отдаленно не напоминали сталинские репрессии конца тридцатых годов. Но работавший в Агентстве, то есть в одном из главных институтов советской пропаганды, Алексей Панов прекрасно понимал, что путь, на который ступил Марк, был очень «скользким». Если он, может быть, и не вел в «психушку», в которую на тот момент уже препроводили нескольких наиболее активных диссидентов, то уж, во всяком случае, четко не способствовал карьерному росту молодого советского ученого по основной специальности.
Но, вскоре поняв, что переубедить Марка ему все равно не удастся и немного поразмыслив, Панов решил, от греха подальше, общение с Лурье прекратить. Тем более, что ему также сильно надоели укоризненные взгляды, которые бросала в его сторону при встречах друзей Даля.
«Если нравится, пусть ходит в синагогу, – подумал Алексей. – Или едет на постоянное место жительства в Израиль. Но все это уже будет происходить без него. В конце концов, каждый сам выбирает свой путь».
Панов тогда, как ему казалось, старался брать от жизни все. Он с увлечением работал на московской Олимпиаде, интервьюировал заезжих в Москву американских активистов «движения