так… – Клод совсем расстроился. – Ну вам виднее, я думаю. – И после паузы продолжал: – Может быть, расскажете мне, как вы познакомились с Ларримором?
– Дело в том, что он не только филателист, но увлекается еще и гольфом. Не очень хороший игрок, но, как это бывает, просто фанатик этой игры. Раз в неделю приходил в клуб, и я играл с ним время от времени. Научил его кое-каким приемам, а то он очень мазал. С тех пор он проникся ко мне. Правда, сейчас не встречаемся, моя нога не позволяет мне играть в гольф.
– Но хоть вы и не виделись в последнее время, вы могли бы навестить его, например, – настойчиво сказал Клод.
– Слушай, Клод, я же сказал, забудь об этом, – нетерпеливо оборвал его Эллиот. – Не станет он помогать тебе. – И он двинулся к двери. – Так завтра в десять?
– Да. – Кендрик заулыбался. – Не беспокойтесь так, милый Дон, темная полоса в жизни всегда сменяется светлой.
– Где-то я уже слышал это, – сказал Эллиот и удалился…
– Ну как, мистер Кэмбелл, – спросил Барни, – оценили, как я тку ковер, умело сплетая все нити воедино? Писать вот не умею, а жаль, самому бы накропать книгу.
Я сказал, что никому не объять необъятное, и предложил ему гамбургер.
– Неплохая идея. – Барни задвигал бровями в сторону Сэма. – Питая тело, питаешь мозг, не так ли?
Я с ним вполне согласился.
– Итак… Я вывел на сцену Джоя, Синди, Уинна, Эллиота и Кендрика. Остается свести их вместе, что я и сделаю постепенно шаг за шагом.
Барни подождал, пока Сэм принесет гамбургер, оглядел поданное, выразил свое одобрение и продолжал:
– После того как Джой узнал, что денег у Уинна нет, ему совсем перестало нравиться, что Синди смотрит на того коровьими глазами. Деньги и у них кончались, поэтому он отправил Синди работать по магазинам и сам отправился по автобусам. Уинн оставался дома один, и никто не мешал ему мечтать о большом деле.
И случилось так, что, направляясь к одному из магазинов, Синди вдруг увидела чудо – «роллс» Эллиота, припаркованный неподалеку. Вообще-то мало кто мог пройти мимо него равнодушно, но Синди просто остолбенела. Словно ее мечта стала явью, и Синди застыла рядом, сама как картинка, в белой маечке, белых брюках, плотно обтягивающих ее великолепную фигуру. А Эллиот как раз выходил от Кендрика, и наша красавица временно заставила его забыть все свои неприятности. Подойдя к Синди, которая, раскрыв рот, смотрела на «роллс», Эллиот спросил бархатным голосом кинозвезды, совершенно неотразимым для женщин:
– Нравится?
Синди резко обернулась, смутилась, потом рассмеялась:
– Боже мой! Какой шикарный автомобиль! – И тут узнала Эллиота.
Он всегда был ее любимым киногероем. Обожая в юности Эрла Флинна, она затем всю любовь перенесла на Эллиота. Теперь, обмерев от счастья и глядя на него восторженными глазами, она воскликнула:
– Вы же Дон Эллиот!
И Эллиот, успевший отвыкнуть от подобных взглядов, отреагировал немедленно.
– Привет, – произнес он, одарив ее
