Законачерствеют свежие умы!
безкрайним полем перед вами
дороги распростерты вне
привычных троп и вех преданий,
но повинуетесь молве,
покорно следуя туда,
где хлябь и глубже колея.
безцельно промелькнули годы,
растрачен попусту залог,
что вам оставила природа;
в наивной праведности Бог
ссудил вместилище для духа,
дал время, волю и мечту,
но человеческое брюхо
сказало разуму: «хочу»!
хочу другого наслаждения!
приятной тяжести внутри!
святая лёгкость вознесения
меня не радует, увы.
и разум, голодом ведомый,
согласье дал и под венец,
смиренный сытостью, пошёл,
забыв – зачем явился здесь.
предав себя, свою свободу,
свою святую простоту,
меняя душу на ярмо,
златую прикусив узду,
крысиной поступью народов
за мной уходите во тьму.
8
Здесь правят смертные пороки.
в стране клеймёных мудрецов
не отыскать людей убогих
и безкорыстных простецов.
они мудры витиеватым
восточным древним языком,
и каждый, обратившись в братию,
меняет стыд на балахон
и украшает части тела
кольцом, браслетом, изразцом,
святым всесильным амулетом,
способным вычистить весь дом.
на коже – страстные молитвы,
чернильной мантрой въевшись в плоть,
навек клеймят, и сам носитель
сакральных смыслов не поймёт,
пока не спустится в обитель,
где разум истину найдёт.
но будет поздно, годы сна
в могучих рунах вознесения
затёрли трещинки холста,
холста души, и нет спасения
тому, кто праведность не знал
и в жизни знаком смерти стал.
9
Они, скрестив под чакрой ноги,
сложив достойную мудру́,
постигли высшую серьёзность,
и сам почтеннейший гуру́
благословил их озарение,
дав древней мудрости совет
о том, что степень просветления
видна, как дырка на просвет.
в смертельной важности надувшись,
надев широкие штаны,
из дальних стран назад вернувшись
и дружелюбием полны,
они несут в своих горнилах
кипящим знанием руду,
которая давно застыла
в веках и вымершем роду.
седобородые гимнасты
и отрешённые юнцы…
все тайны мира им подвластны,
все знания для них просты;
великим оком даль пронзая,
могучим словом жизнь творя,
судьбу смиренно принимая,
они – лишь дым, и без огня
родившись, тихо умирают,
за всё меня благодаря.
Часть III
1
Ваал:
Глупцами
