привет. Узнал? Хреново, значит, все богатства мимо пройдут. Занят? Нет? Тогда жду тебя по адресу: Амурская, сто сорок, квартира пятьдесят восемь. Пятый этаж. Второй подъезд со стороны улицы. Нет, брат, это не просто срочно. Это моментально срочно, потому как касается твоей семьи. Всё, отбой.
Телефон вернулся в карман.
– Зачем ты его вызвал? – Мишка отметил, как Щетинин вырулил на Калинина, одну из центральных улиц города, на приличной скорости, значительно превышающую ограничения. – И веди осторожнее.
– Не бойся. Мне ходовую мастера переделывали. Тачку по винтикам перебрали, когда руль переустанавливали. Машина – зверь. Тяжёлая. Не перевернётся.
Джип, взвизгнув покрышками, вывернул на Амурскую, проскочил ещё два квартала и резко притормозил у обочины.
– Приехали. Выгружайся!
Михаил вылез из салона авто, потянулся. Дорога заняла три часа, а потому тело затекло и требовало движения.
СЧХ хлопнул дверцей, прислонился к капоту машины, распечатал новую пачку сигарет, закурил.
– Что скажешь матери?
– Не знаю. – Мишка присел на корточки, опершись спиной о нагретый металл машины. – Да и о чём говорить? Фактически ничего не выяснили. Так, догадки. Фактажа-то нет.
– Надеюсь, – Щетинин с силой втянул в себя сигаретный дымок, – после поездки ты не надумал протопать весь маршрут отца?
– А что? – Дмитриев бросил взгляд на свои окна. – Отпуск большой. Можно и прогуляться.
– Так я и думал. – Сергей швырнул недокуренную сигарету на землю и с силой придавил каблуком. – У тебя точно вместо мозгов моча. Нефильтрованная.
Мишка, чтобы хоть как-то сдержать себя, сунул руки в карманы.
– Опять хочешь встать на моём пути? Мало тогда показалось. Так ты и этим моментом хочешь воспользоваться?
– О, прорвало! – Щетинин тоже спрятал руки в карманы, встал напротив друга. – Наконец-то! Всю дорогу ждал, когда тебя… Жрёт тебя старое изнутри. Ам-ам! Никак забыть не можешь! И как ты в Увале сдержался – понять не могу.
Кулаки Михаила в карманах сжались с такой силой, что он почувствовал, как ногти впились в кожу. Теперь друзья, стоявшие друг напротив друга, напоминали петухов перед дракой.
– А я и не сдерживался. Я действительно всё забыл. Вот только ты мне на мозоль специально наступил. – Дмитриев кивнул в сторону родной пятиэтажки. – Мать до сих пор не знает, в какой заднице благодаря тебе я сидел.
– Мне?! – голос СЧХ чуть не сорвался.
– А кому же ещё? Если бы твоя контора не полезла в наши дела, я бы не обанкротился.
– А не хрен было скрывать налоги и работать с «чёрным налом»!
– Да? – кулаки Дмитриева снова сжались. – Правильный, значит? А не твой ли бывший начальничек потом пригрел моё дело? Меня сняли с рынка, а его сынку отдали моих клиентов? Или, скажешь, ничего про это не знаешь? Я с банком четыре года рассчитывался. За пустоту деньги отдавал.
– Не за пустоту, а за свободу.
