смотрел в усеянное легкими морщинами лицо короля и не находил слов. Мысли мелькали с бешеной скоростью. Теперь он помнил. Помнил все, что произошло тогда. Каждое мгновение той ночи. Помнил, как мама укладывала его, помнил нежную руку на своей щеке, голос, шепотом напевавший колыбельную. Помнил запах – от нее всегда так приятно пахло, – помнил тепло ладоней, так отличавшееся от окружающей прохлады. Ни одно воспоминание не было таким ярким, как эти.
Принц тонул в разверзшейся бездне нахлынувших воспоминаний. Они накатывали безудержно, не считаясь с желаниями Марена. Он помнил – и от этого уже никуда не деться… Никто не скрывал, что отца одолел Голод, но теперь Марен видел все собственными глазами!
– Инген не был первым, – тихо продолжал Дарс. – Он встретил Зверя еще до твоего зачатия, когда закончилась Долгая война… Тогда я лишь отмахнулся – мало ли, что мог породить Мир… Об этом знают лишь единицы. Даже на Большом Кругу я не упоминал о том Звере…
Король виновато отвел взгляд.
– Тешу себя мыслью, что это не ложь, – добавил он, глядя в пустоту.
– Почему ты не рассказал раньше?
На лице Дарса Летар мелькнула вымученная улыбка.
– О, мой мальчик. Вот поэтому и не рассказал, – голос короля звучал хрипло. – Но, похоже, даже петляя, Линии Жизни ведут нас к определенным моментам, когда нужно либо принять судьбу, либо отступить… Я тоже искал первое время, но не мог искать вечно… Но ты – сын своего отца, ты – не отступишь…
Марен снова поднял глаза на картину, на изображенного на ней могучего воина с иссиня-черными волосами – серебристая лента искрилась на бороде «косичкой». Женщина, с ласковым васильковым взглядом и робким румянцем на щеках, стояла рядом, рука лежала в широкой ладони – в ладони, которой доверяла…
Память открывала все новые двери разума, все новые детали всплывали перед внутренним взором. Марен помнил и отца, и мать, помнил каждую черту их лиц. Помнил запах, каждое прикосновение. Льющийся, словно ручей, голос Далии, и бархатный баритон Ингена… Помнил, как отец впервые взял на руки, еще тогда, маленького и заляпанного кровью, только-только пришедшего в этот Мир… Первый вдох свежего воздуха… Марен помнил гораздо больше, чем должен помнить.
В этот момент принц уже знал, что не остановится пока не найдет Зверя, которым стал его отец.
«Перворожденные не отступают…» – наставительно прошептал бархатный баритон.
Глава 2
Пламя прыгало на изъеденном временем сером камне стен, оживляя тьму. Паутина трещин разбегалась во все стороны, сплетаясь в сложный затейливый узор. Местами каменные блоки начали крошиться, что говорило о долгом запустении, безмолвным свидетелем которого эоны времени оставалась лишь пыль, густым слоем покрывшая все вокруг. Но, несмотря на все это, ничто не вызывало сомнений, как в прочности самих стен, так и кладки, удерживающей блоки. Казалось, что эти стены видели само Рождение Мира и простоят до самого его Конца. Немного ухода, и все здесь будет, как прежде –
