поплёлся к директрисе, Снегурочка следом. Директриса вручила мешок Марии:
– Ты давай, детка, а я пойду с Морозом поговорю, – и потащила того за рукав, оповестив зал: – Дети, сейчас Мороз пойдёт охладится чуток, а вы со Снегурочкой подарочки разбирайте! И не забывайте – подарок тому, кто стишок читает.
– Ты чего удумал, Лукич?! – заскрежетала директриса, едва дверь за ними закрылась. – Сорвать решил праздник? Детям! Они-то при чём?
– Да ни при чём. Надоели вы мне все! – Лукич скинул шубу и шапку с бородой. – Не клоун я вам, а завхоз!
– Эх ты, завхоз… Мы же в садике работаем! Детям праздник создаём, а ты… Из-за влюблённости своей совсем с катушек съехал!
Лукич молчал, опустив голову.
– Дурак ты, Лукич! – продолжала директриса. – Она давно всё поняла. Да весь сад давно всё понял! Это ты ни черта не видишь вокруг. Ни что Степанида с тебя глаз не сводит, ни что Маша глазёнками сияет потому, что скоро замуж выйдет.
Лукич, не веря ушам, поднял взгляд на директрису:
– Как «замуж»?
– Молча! Неужели ты думаешь, что ты один красоту и характер её оценил? За военного она выходит, весной уезжают они на границу служить.
Лукич весь как-то скукожился, сгорбился и пошёл на выход.
– Лукич! – позвала директриса, – а утренники?!
Но тот только махнул рукой и хлопнул дверью.
Волшебная скалочка
Как всегда, утром тридцать первого декабря баба Фрося и дед Фёдор собирались лепить пельмени. Вот-вот приедут дети, которые живут далеко и навещают родителей только на новогодние праздники.
Дед посыпал мукой большую доску, а баба Фрося достала скалку. Положив её на крепкий дубовый стол, пошла за начинкой. В эту минуту раздался торопливый стук в дверь.
Фрося обрадовалась, наскоро заправила прядь седых волос под косынку:
– Дед, скорей открывай! Верно, Степан со своими. Средненькие всегда первенькие…
Фёдор неспешно отворил тяжёлую дверь, обитую ватином, и озадаченно отошёл в сторону: в избу ввалился краснощёкий, в мохнатой ушанке, посеребрённой инеем, почтальон Митяй.
– Доброго здоровьичка, дед Федя, баба Фрося, – широко улыбаясь, он стянул рукавицу и пожал руку деду. – Вот, телеграммы вам. Ажно три штуки!
Фрося, затаив дыхание, нащупала край стола. Держась за него, опустилась на стул. Комкая передник морщинистыми пальцами, глядела то на Митяя, то на мужа:
– Как… Телеграммы… Федь! Случилось что ль?
Фёдор принялся шарить по карманам в поисках очков, а Фрося запричитала:
– Митяй! Читай! Ох, не выдержу! Чего там?!
Митяй присел на скамью возле двери, снял шапку:
– Жарко у вас, баба Фрося!
– Читай, ирод! – взвизгнула баба.
– Ладно-ладно, спокойно.
Почтальон развернул первую телеграмму: «Заболели приедем шестого поздравляем Иван».
