а еще он умел хранить язык за зубами. Все это стало залогом того, что он дожил до своих лет и даже имел кое-какое имущество в виде неплохого домика в родном кишлаке, двух жен и шестерых детей.
– Таким образом, уважаемый Джамил, – заканчивал свою речь Хасан, – вы можете увидеть, что все готово к приему груза уважаемого Шер Мухаммада хоть сейчас.
– Как я уже сказал, уважаемый Хасан, – ответил ему Джамил, – груз пребудет через три дня. Еще через два дня его заберут.
– Всю партию? – удивился Хасан. – Она же такая большая.
– Да, – кивнул Джамил, – всю партию. Часть пойдет за реку, а часть мы отдадим нашим друзьям, чтобы они переправили ее в Иран.
– Как скажете, – склонил голову Хасан.
– Ну, мне пора, – сказал худой охранник
– Может останетесь пообедать? – осведомился Хасан.
– Нет, благодарю вас уважаемый Хасан, но надо возвращаться чтобы доложить обо всем Абдуззакиру. Он не любит ждать, – ответил отказом Джамил
– Да поможет вам в дороге Аллах, – ответил ему Хасан.
Джамил уже собирался уходить, и напоследок окинул взглядом всю территорию склада. Его глаза остановились на хрупкой девичьей фигуре, раскладывающей на топчане лепешки и еще какую-то еду. Девушке было на вид лет тринадцать, но в ней уже началось формирование женской фигуры, что было видно даже под строгим национальным одеянием. Ее движения были изящны и походили на танец, а большие глаза были видны даже с расстояния, как звонкий голосок, словно ручей был слышен за несколько метров. Рядом с девочкой стоял невысокий юноша лет четырнадцати в национальном афганском костюме и с пакулем на голове и о чем-то с ней беседовал.
– Это кто? – коротко спросил Джамил, указав кивком головы на подростков.
– Это дочь уважаемого доктора Файзали и ее брат, – ответил Хасан. – Сейчас семья доктора Файзали живет у нас. Они наши родственники. Эта девочка приносит еду, а мальчик помогает мне на складе.
– Я что-то слышал об этом. Кажется, этот тот доктор, который помог вылечить семью Шер Мухаммада, а потом лечил нашего раненого друга, который вернулся с той стороны. Они беженцы из Таджикистана, по-моему, – как будто говоря сам с собой, произнес Джамил.
Хасан кивнул, хотя и не понял, с ним ли сейчас говорил его гость или сам с собой.
– А сколько им лет и как их зовут? – поинтересовался Джамил.
– Мальчика зовут Анушервон, ему четырнадцать лет. А девочку зовут Мадина, ей недавно исполнилось тринадцать лет, – ответил Хасан.
Не отрывая глаз от девочки, Джамил на секунду задумался и произнес:
– Пожалуй, я приму ваше приглашение, уважаемый Хасан и останусь пообедать. С утра ничего не ел, – улыбнулся он обнажив крупные, кое-где с гнильцой желтые зубы.
Хасану
