по численности как можно меньшим.
Сакс услышал об этом споре во время одного из вечерних звонков от Нади и Арта и захотел рассмотреть его со всей своей серьезностью.
– Установлено, что несколько простых правил могут регулировать очень сложное поведение. Например, существует классическая компьютерная модель стаи птиц, которая руководствуется всего тремя правилами: соблюдать равное расстояние от всех окружающих птиц, не изменять скорость слишком резко и избегать столкновения с неподвижными объектами. И таким образом полет вполне четко регулируется.
– Полет стаи компьютеров – может быть, – усмехнулась Надя. – Но ты когда-нибудь видел, как стрижи летают в сумерках?
Спустя мгновение от Сакса пришел ответ:
– Нет.
– Так посмотри, как прибудешь на Землю. Но мы тем временем не можем принять конституцию, где будет написано: «Не изменять скорость слишком резко».
Арту это показалось смешным, но Наде было не до шуток. В мелких спорах ее терпение, как правило, быстро лопалось.
– Разве это не то же самое, что позволить наднационалам заправлять делами? – говорила она. – Разве это правильно?
– Нет-нет, – возражал Михаил. – Это вообще другое!
– А по тому, что ты говоришь, выглядит очень похоже. И для некоторых это служит отличным прикрытием – мнимый принцип, который на самом деле сохраняет правила, защищающие их собственность и привилегии, и из-за которого все остальное летит к черту.
– Нет, вовсе нет.
– Тогда докажи это за столом. Все, во что правительство может себя вовлечь, должно быть обосновано в том числе с противной стороны. Необходимо все это доказать, пункт за пунктом.
И она была так настойчива – не ругаясь, как Майя, но лишь оставаясь непоколебимой, – что им приходилось соглашаться: все должно как минимум обсуждаться за столом. И так в чистых конституциях появился смысл: они могли послужить отправной точкой. По ним провели голосование, и большинство решило, что над ними стоит поработать.
Итак, они перескочили через первый барьер. Все согласились и далее придерживаться этого же плана. И Арту, все более лучащемуся радостью от одной встречи к другой и восхищенному Надей, это казалось поразительным. Она не была типичным дипломатом и совершенно не следовала модели «порожнего судна», которой придерживался Арт, но ей удавалось работать и без этого. У нее имелась особая притягательность. Он обнимал ее всякий раз, как проходил мимо, целовал в лоб – он любил ее. Он служил ей, наполненный этим светлым чувством, стараясь принять участие во всех встречах, в каких мог, и делая все, что было в его силах, чтобы процесс продолжался. Часто для этого хватало лишь обеспечить людей едой и питьем, чтобы они могли работать весь день, не становясь излишне раздражительными.
За «столом столов» всегда было людно. Свежелицые
