чтобы произвести ребенка. Уверенность Грегора – по крайней мере, в отношении Пипа – была вполне обоснованной. Кейт надеялась только, что Пип этого не заметит.
Кейт рассчитывала, что Грегор, бросив лишь взгляд на мальчика, сразу полюбит его, так же как и она. Может быть. Хотя она знала, что все это – глупые надежды. Грегор и с ней-то возился неохотно, и ей не следовало ожидать, что он с радостью примет троих детей. Но все-таки он не может от них отказаться, они нуждаются в нем.
Грегор передумает.
Достигнув амбара, Кейт распахнула дверь. Резкий землистый запах ударил в нос, но ей это не мешало. Она тоже долгое время провела в амбаре, когда впервые попала сюда.
– Пип?
Она услышала что-то похожее на приглушенный всхлип и какую-то возню.
– Я здесь, – ответил он. – Со щенком.
Несколько недель назад одна из деревенских собак ощенилась. Сука отказалась от больного последыша, и фермер собирался утопить беднягу, когда Пип пришел бедняге на помощь и принес его в дом. Удивительно, но зверек не только пошел на поправку, но их старая, упрямая амбарная кошка, которая не любила никого, кажется, решила, что она его мать.
Кейт прошла в дальний конец амбара и обнаружила Пипа сидящим у стены в последнем стойле. У нее сердце сжалось при виде предательских мокрых полос на его распухшем окровавленном лице. Но она притворилась, что не заметила. Его гордость сейчас была крайне уязвима. Пипа всегда переполняли гнев и бравада. Но они помогали ему выжить, и Кейт не собиралась разрушать эту защиту.
– Как он?
Пип пожал плечами.
– Я принес ему обрезки мяса от вчерашнего ужина, и, кажется, ему понравилось.
– Ты уже придумал ему имя?
Мальчик покачал головой.
– Нет. – Кейт понимала: он не даст щенку имени, пока не будет уверен, что тот выживет. Пип оглядел ее наряд и сердито сощурился.
– Это из-за него, да? Ты нарядилась так из-за него?
Кейт понадеялась, что не краснеет, но щеки показались ей подозрительно горячими. Господи, это что, так очевидно?
– Нет, я…
– Он тебе нравится, да? Ну а мне вовсе нет. Я его ненавижу. И он мне не отец!
Кейт вытащила табурет для дойки коров и уселась на него рядом с мальчиком.
– Зачем ты так говоришь?
– Мама говорила, что он красавец. Что мы с ним одно лицо. Я на него совершенно не похож. Он холодный, самодовольный урод.
Пип выглядел таким сердитым, что у Кейт не хватило духу улыбнуться. Он сомневалась, что кто-то хоть раз назвал Грегора Макгрегора уродом.
– Он это несерьезно, Пип. Он просто очень удивился. Когда ты с ним познакомишься…
– Я не желаю с ним знакомиться, я его ненавижу!
Господи боже, и почему Кейт решила, что будет легко? Ее план свести их всех вместе начинал оборачиваться катастрофой.
– Вы
