языков, не особо заботясь о стилистических изысках. Особо же удачные выражения перенимали и те, для кого иврит был родным, не очень заботясь при этом о точности передачи.
Одним из таких примеров является появление в иврите воспетого легендарным Барковым известного русского выражения, в котором упоминались родственники по женской линии. Неизвестно точно, когда оно попало в иврит. Судя по всему, достаточно давно, потому что успело измениться до неузнаваемости и превратиться в одно слово, звучащее на иврите как «кибенимат». Значение при этом осталось практически тем же, что и в языке оригинала: кибенимат – это то, туда посылают. Правда, вместе с изменением формы изменилась и степень ненормативности – в иврите это слово, конечно, не относится к изысканному языку, но и на табуированность не тянет.
Иногда происходили более запутанные трансформации, в которых участвовали несколько языков сразу. Например, идишское слово «лох» – «дыра», объединившись с одним из основных русских нецензурных слов, образовало чисто ивритский термин «пизделох», обозначающий что-то очень далекое. Что-то типа мыса Дежнёва. Или того места, куда Макар телят не гонял.
Хотя авторы этих лексических единиц остались безымянными, можно предположить, что писателями они не были. К языку они явно не относились как к объекту искусства, но однозначно сделали его более гибким. И даже можно утверждать, что некоторым образом его украсили.
Чимидан
По утверждению Айзека Азимова, «У людей есть тенденция хвалиться, что они лучше соседей, что их культура древнее и выше, чем на других планетах, что всё хорошее на других мирах заимствовано у них, а плохое искажено и испорчено при заимствовании, либо изобретено где-то в другом месте». Об отношениях с другими планетами, несмотря на впечатляющие успехи Элона Маска в области освоения космоса, говорить пока что преждевременно, а вот заимствования – тема вполне актуальная, хотя и происходят исключительно в рамках одной планеты. Это, конечно, совсем не те расстояния, о которых писал Азимов. Какие-то несколько сотен или даже тысяч километров – это ничто по сравнению с парсеками или световыми годами, но и на таких расстояниях могут происходить загадочные вещи.
Когда заимствования проходят относительно прямой путь, это не вызывает никаких вопросов. Слово может возникнуть в Польше или в России в незапамятные времена, проникнуть из русского или польского языка в применявшийся в данной местности диалект идиша, с его носителями добраться до Палестины, а там уже войти и в иврит, в котором, несмотря на древность, не нашлось адекватного аналога. Но легких путей не ищут не только люди, но и слова. Более того – иногда у слов просыпается страсть к приключениям.
Одно такое слово появилось в языке фарси. Звучало оно как «балахана» и значение имело весьма банальное – «комната над главным входом» или же просто «балкон». Пользовались им там, где говорят
