на которой лежала какая-то одежда. По дороге поинтересовался: – Какие новости, Шиза?
Но лучше бы не спрашивал.
– Память прежнего носителя установлена на подсознание, благодаря энергетической подпитке симбиот распространился на позвоночный столб.
Я так и замер на четвереньках, с ужасом внимая новостям.
– Энергетический каркас объекта изменен и адаптирован для работы с магическими энергиями, – продолжала радостно просвещать меня Шиза.
– Это что? Во мне теперь чужой и он меня сожрет? – Я был близок к параличу.
– Не надо беспокоиться, тан, чем больше симбиот, тем больше он вам принесет пользы и сделает вас сильнее.
Несмотря на уговоры моего раздвоенного сознания, говорившего со мной женским голосом, я испытывал сильнейшие сомнения.
– А чем этот трутень питается? – с подозрением спросил я, заметив, что все еще стою на четвереньках. Поэтому встал и подошел к скамье, на которую и сел.
– Энеронами. Мои потребности очень малы. Ваше тело пропускает магоизлучение, и часть попадает ко мне. К тому же я не трутень, а очень полезный симбиот, – даже как-то с обидой в голосе сказала Шиза.
– Давай на «ты», – предложил я. – Мы вроде как уже семья… одна.
– Хорошо, хозяин, – согласилась моя нейросеть.
– Хозяин так хозяин, – покладисто согласился я.
Сегодня я сама доброта. А что? Вы когда-нибудь разговаривали сами с собой вслух и при этом часть вашего сознания отвечала вам женским голосом? Так вот я продолжал считать себя душевно здоровым, ухватившись, как за якорь, за одно мудрое изречение: «В жизни многое что есть, чего неизвестно мудрецам».
– Какие планы на будущее? – просто поинтересовался я.
– План первоочередных дел составлен и выведен на подсознание. Все готово к исполнению, – проворковала Шиза. – Я временно буду недоступна для прямого общения.
Вот теперь отключилась уже она. А я знал, что мне надо делать вот прямо сейчас. Мой внутренний секретарь расписал мне задачи и снабдил знаниями, прежде мне неизвестными и неизучаемыми.
Шиза ушла в скрытый режим, а у меня перед внутренним взором появился интерфейс, которым я мог управлять, используя только свое желание. Я точно знал, что это называлось интерфейс. Интерфейс – первый раз я услышал это слово на занятиях по автоматизированным системам управления на курсах повышения для офицерского состава в 1979 году. Мы дыроколом пробивали перфокарты для введения двоичного кода. Если мне память не изменяет, изучали и два языка программирования – Бейсик и Фортран. Но применить знания в войсках не довелось. АСУ там просто еще не было.
Так вот. Я мог убрать его, мог вывести опять, сделать прозрачным или, наоборот, непрозрачным. Я мог залезть в его свойства и настроить те функции, которые мне были нужны. Достаточно было только этого пожелать. Культурного шока я не испытал. Просто принял как данность. Одной странностью больше, одной меньше – для меня, пережившего смерть и воскрешение, большой роли не играло.
