style="font-size:15px;"> На вызов в суд не ответил, штраф платить не стал. И ничего – весь конфликт истаял без всяких последствий.
Если не считать комка в горле, безотказно набухающего у меня при виде любого «защитника окружающей среды» в зелёной шляпе с полями.
Охрана рыбных богатств океана ведётся ещё более свирепо. Да, мы знаем, что там за горизонтом, в нейтральных водах японский траулер тянет за собой многомильную капроновую сеть, которая губит всё живое. С траулером мы ничего поделать не можем. Но мы отыграемся на любителях. Рыбак, выезжающий на своей лодочке в океан, – забудь о своём конституционном праве на защиту от несанкционированного судьёй обыска. В любую минуту к тебе может подлететь моторка с защитником камбал, трески, полосатых басов, порги, переворошить твой улов и наверняка найти что-нибудь, подлежащее жирному штрафу.
Большинство американцев давно смирилось с этим террором и предпочитают сразу выбрасывать пойманное обратно в воду без разбору. Я мог бы перестать покупать крючки – столько раз извлекал их из брюха потрошимых рыбёшек. Кажется, к обществам защиты пушных зверей уже добавились группы борцов с мучителями-рыболовами. На экране телевизора увидел сердобольную тётку, кричавшую на испуганного рыбака: «А вам бы понравилось, если бы вы потянулись за яблоком, и тут с неба упал железный крюк и вонзился вам в горло?!»
Однако для русского человека отказ от вековой традиции поедания улова невозможен. Это священный завершающий ритуал. Уберите его – и всё счастье рыбалки испарится. С годами я отработал целый набор приёмов, как прятать «незаконную» добычу в кустах и потом незаметно уносить её в автомобиль, где обыск пока запрещён даже рейнджерам. Но в последние годы решил перейти на ловлю исключительно в частных прудах, где ты платишь за вход и куда рейнджерам путь заказан.
Вообще законопослушность американцев поразительна. Страна покрыта лесами, но вход в них практически закрыт. В грибной сезон мы постоянно наталкивались либо на проволочные ограды, либо на плакаты с надписью «Не входить», прибитые к каждому пятому стволу на опушке. Ни у кого это не вызывает протеста. А что там делать – в лесу? Только обожжёшься ядовитым плющом или подхватишь смертельно опасного энцифалитного клеща. Мы уж лучше проведём выходной около собственного, хорошо продезинфицированного бассейна, – как славно!
Конечно, лишение детей удовольствия покачаться на качелях и шельмование рыбаков с купальщиками не представляют собой угрозы для судеб страны. Я уделил этим явлениям столько внимания лишь потому, что иррациональный характер движения благонамеренных проявился в них особенно ярко. На самом же деле борьба за тотальную безопасность отдыхающих и защита страждущих рыб являются лишь крошечным фронтом, ответвлением гигантской войны, которая началась всё в те же 1960-е годы. Называется эта война, полыхающая в общенациональном масштабе, Охрана окружающей среды. В ней есть свои знаменитые битвы,
