черт, черт… – зажмурился он и, отведя занавеску рукой, шагнул вперед.
«Кх-кх. Кх-кх», – сразу же раздался рядом резкий скрип.
Олег открыл глаза и попытался повернуть голову.
Не получалось – мышцы сковало страхом, тело его больше не слушалось.
«Кх-кх. Кх-кх», – продолжало равномерно раздаваться сбоку.
Громкий звук, очень громкий. Как он не слышался тогда, когда Олег был всего в шаге позади, на самом пороге?
Картинка перед глазами мелко завибрировало – это Олег с усилием поворачивал голову. Его сейчас всего било быстрой и крупной дрожью, и он из последних сил сдерживал натиск панической атаки.
«Кх-кх. Кх-кх», – продолжало рядом скрипеть.
Светло-коричневые сандалии на маленькой ножке. Красные мешковатые колготки, складками собравшиеся на коленях. Черная юбка с желтой полоской и зеленая кофта. И завершал одеяние маленькой девочки на кровати огромный бант среди светлых кудряшек.
«Кх-кх. Кх-кх», – девочка сидела отвернувшись к плюшевому медвежонку в изголовье. У медвежонка вместо глаз были пришиты пуговицы. Разного цвета – одна зеленая, вторая коричневая.
Олег почувствовал, как по ноге тянет горячей и мокрой влагой, быстро наполнявшей штанину и стекающей в ботинок.
Не отрывая взгляд от ребенка на кровати, Олег шагнул вперед.
«Кх-кх. Кх-кх», – девочка не обернулась, продолжая качать ножкой.
С трудом перебарывая оцепенение, Олег сделал еще несколько шагов и понял, что находится уже у рюкзака. Напрягшись, он с усилием оторвал взгляд от девочки и посмотрел вниз, себе под ноги.
«Кх-кх. Кх-кх», – продолжала поскрипывать позади панцирная кровать.
Медленно-медленно Олег наклонился и взял рюкзак за одну из лямок, мимоходом отметив, что вторая измазана в чем-то буром и до сих пор влажно поблескивающем, поднялся. Сердце его едва не остановилось, когда скрипнула одна из половиц.
«Кх-кх. Кх».
По всему телу изнутри в кожу впились ледяные иголочки страха.
«Кххх», – недовольно скрипнула кровать, и в пол мягоньким хлопком ударили подошвы сандалий. Сжавшись в ожидании и пытаясь втянуть голову в плечи, Олег не сдержался и негромко завыл. Когда раздался мягкий звук приближающихся шагов, он, опомнившись и напрягшись в последнем усилии, кинул рюкзак в сторону разбитого окна.
15 июня, день
Нилов Вадим, Санкт-Петербург
Люблю лето. А больше всего люблю июнь – земля еще не прогрета как сковородка, в воздухе нет загазованной тяжести июльской жары. Солнце светит почти весеннее, легкое, то и дело ветерок заблудившийся освежающе дунет. И настроение приподнятое сразу, стоит лишь подумать о том, что все лето впереди. Не то что в августе, когда каждый день как песок сквозь пальцы пробегает предчувствием надвигающейся промозглой питерской осени.
– Вадик! –
