не узнал, и испугался. Его буквально трясло, глаза, казалось, отбрасывали цветные блики, как фонари, на бледном лице застыло совершенно невменяемое выражение. Он сделал шаг ко мне, и я попятился. В этот момент он казался мне каким-то совершенно сверхъестественным существом.
– Ты что, не понимаешь? – спросил Глеб таким проникновенным тоном, что я вздрогнул. – Это жертвоприношение было для тебя!
Он протянул ко мне руки, и я заметил на ноже, который он все еще сжимал, какие-то темные пятна.
– Теперь мы выше самой человеческой природы! – продолжал уговаривать он.
– Что за кровь у тебя на ноже? – выпалил я.
– Это совершенно неважно, – тоном полнейшего убеждения возразил Глеб. – Силой этой жертвы ты сможешь сделать все, что захочешь!
– Я ничего не хочу! – невольно выкрикнул я.
Тогда Глеб остановился и как-то странно усмехнулся:
– Твое тело захочет само, – медленно произнес он, и, хотя я не понял эту фразу, мне послышалась в ней какая-то угроза… Я оглянулся на остальных ребят, которые стояли поодаль, и сказал:
– Пойдем отсюда.
Глеб покачал головой, глаза его вспыхнули, как фары, и со всех сторон снова послышался каменный скрежет и звон.
– Вы все преклонитесь перед нами, – отступая назад, с судорожным вздохом произнес он на нечеловеческом, шелестящем языке. – Вы все станете жертвами.
Внезапно он вытянул руки перед собой и сделал движение, словно призывал к себе что-то, какую-то силу; потом еще несколько раз, все резче и резче. Послышался отдаленный гул, как бы из самой толщи земли, и камни, поднявшиеся вокруг, замелькали в непроницаемом темном вихре; Глеб взмахнул руками, как крыльями, и взмыл в воздух на высоту больше человеческого роста. На этом мои воспоминания заканчиваются. Очнулся я дома, и, самое главное, никто не заметил, что я уходил; зато мне сказали, что я проспал землетрясение.
…
– Так вы считаете, Михаил, что все, о чем вы рассказали, случилось на самом деле?
– Да как объяснить… Позже я пытался поговорить об этом с другими мальчишками, но мне все отвечали так уклончиво, неохотно… У меня создалось ощущение, что я и в самом деле чего-то не понял. Знаю только, что некоторые ребята потом еще не раз уходили куда-то с Глебом. Ну а уж с ним-то самим мне вовсе не хотелось общаться. У меня был такой страх, что если я стану ему противоречить, он продемонстрирует еще какой-нибудь жуткий трюк… Несколько недель прошло без особых событий, и я, наверное, забыл бы обо всем. Но однажды произошел случай, который напомнил мне об угрозе Глеба.
У нас в доме жил сосед, пьяница и вообще псих, часто буйствовал, орал, и все время гонял нас, мальчишек, если замечал на лестнице. Так вот, однажды возвращаюсь я домой, а он на ступеньках сидит, и давай меня ловить. Я мимо проскочил, и тут вдруг словно какая-то сила меня остановила. Я обернулся и выговорил,
