да поздно было. Не рассчитали вы своих силенок.
Долго жил я под впечатлением страшной картины, не мог без слез вспомнить об Андрейке. Впервые я пережил тогда горечь утраты.
КОЛЛЕКТИВНЫЙ ТРУД
Жизнь входила в колею: новые впечатления, новые события постепенно вытеснили тягостные воспоминания.
А событий у нас в школе было немало. Школа взяла шефство над колхозным садом. Работы предстояло много: окопать, обмазать известью стволы, ухаживать за саженцами, обирать гусениц.
Нина Васильевна разбила группу на бригады, и после беседы с садоводом, которого ребята забросали вопросами, мы всей школой принялись за дело. За несколько дней привели сад в порядок, следили за ним все лето. А осенью он принес богатый урожай, и колхоз щедро наделил нас яблоками – по решению общего собрания. Мне казалось, что таких вкусных яблок я еще никогда не ел. С той поры школа заботилась о саде, и он год от года становился все краше.
Работали мы не только в саду. Выходили в поле, выбирали сорняки. К полудню, когда солнце уже изрядно припекало, Нина Васильевна собирала нас:
– Устраиваем отдых, ребята. Идемте на Ивотку.
Наперегонки мчимся к речке, на берег, заросший тальником и густой травой.
– Отдохните, а потом выкупаетесь, – говорит Нина Васильевна.
И мы усаживаемся вокруг нее на зеленом берегу у самой воды. Тут и горбунок Ивась, и мой закадычный друг Иван Щербань – трудолюбивый паренек, хороший физкультурник. Он рано лишился отца и с детских лет помогал матери, вел хозяйство – за старшего. В годы Великой Отечественной войны Иван погиб, защищая родную землю от врага. Как сейчас, вижу его веселое мальчишеское лицо, крепко сбитую фигуру…
Тут и Василь, и Володя Латковский, ставший потом фельдшером. Я любил бывать у Володи – его сестра, учительница, собирала книги и охотно позволяла мне пользоваться библиотечкой.
Передохнув, бросаемся в воду: плаваем, кувыркаемся – усталости нет и в помине. Беззаботный смех и веселые крики не утихают. Вдоволь накупавшись, торопимся домой обедать.
В горячую пору сенокоса наш пионеротряд выходил в луга, помогал колхозникам.
– Хороший корм будет для скота, если вовремя уберешь сено и дождик его не подмочит, – говорили нам старые косари.
И мы еще старательнее ворошили скошенную траву. Когда она высыхала, подавали на возы, помогали скирдовать сено. На нашей обязанности было разводить костры, чистить картошку, таскать воду.
Иногда в низине возле Ивотки набредешь на большую лужу – местами вода долго стоит после разлива. В ней водится мелкая рыба. Огородишь со всех сторон, взбаламутишь воду – рыбешка и выходит наверх, хватаешь ее руками, кладешь в холщовую сумку и тут же наваришь крепкой ухи.
Километрах в пятнадцати от нашего села раскинулся большой совхоз – там выращивалась сахарная свекла и зерновые культуры. Проезжей дороги туда не было, пока колхозники и работники совхоза не решили общими усилиями проложить гать через
