вопросами, преследуя материальные цели, игнорируя одухотворенное существование. Другие, созерцая тот же образ, восхищаются ценностями среднего класса и демократическими настроениями, которые теперь, кажется, распространяются на все социальные типы, включая элиту, радикалов, реакционеров и других враждебно настроенных представителей буржуазии. Эти люди считают Франклина образцом для подражания в плане личных качеств и чувства гражданского достоинства – категорий, которых зачастую недостает в современной Америке.
Конечно же, восхищение и восторги, равно как и недоверие, останутся всегда. Однако уроки, которые Франклин преподал нам своей жизнью, намного сложнее тех, которые извлекают его поклонники и противники. Обе стороны слишком часто принимают на веру образ целеустремленного пилигрима, созданный им в автобиографии. Они ошибочно принимают добродушное морализаторство за фундаментальную веру, которая предопределяла все его действия.
Его нравоучения построены на искреннем убеждении, что добродетельная жизнь, когда человек служит горячо любимой стране и надеется спастись благодаря своим добрым делам, – это правильно. На этой основе он связывал воедино личные и общественные добродетели и, опираясь на скромные доказательства, высказывал предположение, что воля Божия – как он ее понимал – в том, что наши земные добродетели напрямую связаны с небесными. Такое содержание он вложил в девиз основанной им библиотеки: «Самые угодные Богу деяния – это добрые деяния ради людей». По сравнению с такими современниками, как Джонатан Эдвардс[3], полагавший, будто все люди грешны и находятся во власти разгневанного Бога, а спасение возможно лишь благодаря молитве, высказывания Франклина могут показаться несколько самонадеянными. В некотором смысле это так, но зато они были искренними.
Какую позицию вы ни занимали бы, полезно заново познакомиться с Франклином: сделав это, вы сможете разрешить самый важный вопрос – как прожить жизнь полезно, добродетельно, достойно, заполнив ее морально и духовно? И, если на то пошло, какие из этих достоинств наиболее значимы? Для Франклина эти вопросы были важны всегда, как в зрелости, так и в мятежной юности.
Глава 2. Путешествие пилигрима
Бостон, 1706–1723
Семья Франклинов из деревни Эктон
На исходе Средневековья в английских селениях возник новый социальный класс – люди, обладавшие материальным достатком, но не относившиеся к титулованной аристократии. Они гордились своими достижениями, но не предъявляли особых претензий, были напористы в борьбе за свои права и независимость среднего класса. Они получили название «франклины» (franklins) от средневекового английского понятия frankeleyn (буквально «свободный собственник»){3}.
Когда в обиход начали входить фамилии[4], семьи из высшего класса чаще всего именовались по названиям своих владений (например
Эдвардс, Джонатан (1703–1758) – один из деятелей религиозного возрождения в Новой Англии. Пуританин и кальвинист одновременно.
Autobiography 18; Джозайя Франклин к БФ, 26 мая 1739 года; предисловие редактора в газетах № 2, 229; Туртелотт 12. Франклин в примечании к своей «Автобиографии» указывает, как понятие «свободный землевладелец» (franklin) использовалось в Англии в XV веке. Некоторые аналитики, в числе которых и его французские поклонники, указывали, что фамилия Франклин в XV веке была распространена во Франции, в провинции Пикардии, и его предки, возможно, происходили оттуда. Его отец Джозайя Франклин писал: «Некоторые считают, что у нас французская фамилия, которая раньше звучала как «Франкс» (Franks); другие ассоциируют ее со свободным родом (родом франков), который был свободным от вассалитета и распространен в те давние времена; третьи считают, что фамилия пошла от названия птицы с длинными красными ногами». Сам Франклин считал, что почти наверняка нашел правильное объяснение, заявляя, что фамилия эта произошла от класса английских независимых граждан, называвшихся «франклинами» (franklins), и, что важно, он в это верил. Оксфордский английский словарь определяет слово franklin как «класс землевладельцев, свободного, но не благородного происхождения, которые в обществе занимают следующее место после аристократии». Его истоки лежат в слове frankeleyn, означающем «свободный гражданин» или «земельный собственник» на среднеанглийском языке. См. Дж. Чосер, «Рассказ Франклина» (The Franklin’s Tale или The Frankeleyn’s Tale) на сайте www.librarius.com/cantales.htm.
В английской культуре процесс появления фамилий как общих родовых наименований в целом завершился к XV веку, хотя в отдельных областях (Уэлс, Шотландия) он продолжался до XVIII века.
