с вытаращенными глазами потрясал руками, пытаясь что-то доказать невозмутимому капитану.
– Виталий! – воскликнул за моей спиной Веселовский.
Незнакомец и капитан тут же повернули головы в нашу сторону.
– Альберт! Слава богу! – вскричал нервный мужчина и даже вскочил со стула, но был остановлен железным окриком капитана.
– Прошу прощения, – громко сказала я. – Мы к капитану Молчалину по поводу этого человека.
– Вы кто? – спросил капитан.
– Я занимаюсь расследованием дела, в котором его обвиняют.
Молчалин хмыкнул.
– Вообще-то это я занимаюсь расследованием этого дела, – снисходительно сказал он. – Не один, конечно, вместе с прокуратурой. Вы оттуда? Что-то я вас не знаю.
Я молча протянула ему свое удостоверение частного детектива. Молчалин некоторое время крутил его в руках. Было видно, что мое имя ему ни о чем не говорит.
– Можете узнать обо мне у кого-нибудь из коллег, – добавила я. – У Папазяна, например, или подполковника Кирьянова…
– Кирьянова? Насколько я знаю, он уже месяц как полковник, – машинально проинформировал меня Молчалин.
– Неужели? – искренне ахнула я. – Растет парень!
– Да, – односложно прокомментировал капитан. – Извините, сейчас идет допрос, подождите пока в коридоре, потом я вас приму, – сказал Молчалин.
В коридоре мы ждали часа полтора. Веселовский уже весь извелся и изнылся, чтобы я отпустила его домой в его единственный выходной. Сетовал на жизнь, на профессию и даже на жену, которая не работает, и на детей, которые только и знают, что клянчить денег. Как и жена. Как и артисты. Я сочувствовала Альберту, но была неумолима. Мне нужно было его присутствие, чтобы потенциальный клиент в обществе старинного приятеля чувствовал себя более раскованно и больше рассказал по делу.
Наконец мы увидели Молчалина, который высунулся из кабинета и позвал дежурного. Через несколько секунд тот вывел из кабинета закованного в наручники Короткова. Проходя мимо нас, он кинул на Альберта мрачный взгляд, полный тем не менее мольбы.
– Все будет в порядке! – успел крикнуть ему Альберт, а я кивнула в знак подтверждения.
Коротков, видимо, настолько был измотан допросом, что не стал ничего отвечать, а лишь кивнул в ответ.
– Проходите, – сказал Молчалин. – Тут вам рекламу сделал подозреваемый. Говорил, что мы работать не умеем, а вот частный детектив, да еще и лучший в городе, наверняка справится за один день.
Я мысленно удивилась.
– Это я сказал, что ты лучший частный детектив! – с гордостью за свой благородный поступок пошел на мелкий подхалимаж Веселовский и тут же добавил в сторону: – Правда, я уже в этом сомневаюсь…
– Ну, так и что же вы от меня хотите? – вернул нас Молчалин к теме разговора.
– Я хотел бы внести залог. За Короткова. Чтобы
