-0624-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Интерлюдия Первая
Всему есть начало. Ранняя осень. Приходская школа. Скрип перьев. Улыбка зеленоглазого мальчика. Он сжимает перо крепче остальных. Монотонная лекция учителя. Неразборчивые каракули на доске. Мальчик не слушает учителя – только свои мысли. Ребенок не смотрит на доску. Ему интереснее образы в голове.
Воспоминания. Вечер. Мраморный зал, золотые блюда. Сладости, пряности, сдоба. Почетные гости. Эльфийская дева и ее муж. Перья в волосах. Бал. Шуты и лицедеи дурачатся. Знать кружится в танце. Мальчик боится. Мальчик решается. Эльфийка улыбается. Танец. Он ниже ее. Ему нет и одиннадцати. Она старше и замужем. Мальчик не знает, что такое любовь. Но он влюбляется. Стук сердца и стук каблуков. Капельки пота под челкой.
Ее поцелуй. Она благодарит. Мальчик не будет мыть свою щеку еще несколько дней. «Людское дитя, моя жена лишь играет с тобой». Эльф не может промолчать.
«Ты человек. Я эльф. Ты мальчик. Я воин».
Мелодия лютни ускоряется, становится лиричнее. Затем забавнее. А после печаль. Мальчика не развлекают игрушки. Ему уже не нужны бронзовые рыцари. Другие дети хлопают кукольному театру. Мальчик смотрит только на нее.
«Мама, я женюсь на эльфийке…». Материнские объятия.
«Вернись к нам, Ардентэл!»
Взгляд исподлобья. Хохот мальчишек. Исчезает зал, растворяется миражом эльфийка. Мальчик сглатывает слюну и опускает глаза. Мысли становятся материей.
«Эльфийская принцесса,
Подарившая мне танец…
Тебя ищу я среди леса,
Неся тяжелый школьный ранец…
И пусть я мальчик неразумный,
Я на тебя смотрю, смотрю…
А ты решишь, что я безумный…
Наверное, – ведь я люблю…»
Нескладно, но мальчик горд. Однажды он споет серенаду. Он менестрель. Звенит колокол. Учитель покидает класс.
Мальчишка. Он идет впереди всех. Его волосы черны. Он не улыбается, а ухмыляется. Глаза широко не открывает, смотрит хитрым прищуром.
«Ардентэл влюбился в эльфийку! Ого, да у него тут стишки! Ребята, смотрите! Этот заморыш пишет стишки!»
Пальцы небрежно хватают бумагу.
«Отдай! Отдай!»
В глазах стоят слезы. Хохот со всех сторон. Словно в цирке.
«Влюбился! Влюбился! Недоумок-менестрель!»
Слезы. Ярость. Ладонь, что превращается в кулак. Капли крови на полу. Визг мальчишки. Разбитый нос.
А что затем?
Родительская брань. И мать, она держится за голову. И крик отца. И разьеренный граф, стучащий кулаком. Граф защищает сына.
«Посмотри, Марисса! Посмотри! Что твой отпрыск сделал с моим сыном?! Пока я граф – твоему ребенку нечего делать в этом городе!»
Рыжеволосый паладин все видит и все слышит. И вот уже его рука на плече мальчика…
История первая: Смиренная молитва
В темноте живет лишь зло
Демонов литания
В тех местах, где не светло
Существуют лишь страдания…
Валентайн Диксон, прославленный менестрель
Начало Хавестманса выдалось приятным. Свинцовые осенние тучи пока что не закрывали солнца, и оно сияло также ярко как летом. Только жару от него было намного меньше. Надо ли говорить, что это радовало пятерых всадников, которые бодрой рысцой скакали по Победоносному тракту? Четверо из них были совсем юноши, у которых, что называется, материнское молоко с губ не сошло, пятый, скачущий впереди, был опытным мужчиной с легкой проседью в длинных волосах и бороде, но каждый был облачен в броню и вооружен. На гербовой белой накидке воинов красовалась алая птица, а на шее звенел серебряный медальон в виде крылатого колокола.
Ибо сегодня, пятого числа месяца Хавестманса 1008 года от начала Эры богов, под остывающими лучами осеннего солнца, посреди золотой листвы ехал отряд рыцарей-паладинов.
Впрочем, не одни они. С самого рассвета через предместья в Эйджгейт прибывали большие обозы, груженные урожаем, купеческие караваны и пассажирские дилижансы. Хозяева придорожных, дешевых трактиров, откуда валил густой дым, раздирая глотку, кричали:
– Не проезжайте мимо! Только сегодня и только сейчас для вас приготовит обед лучший кухмейстер во всем Холихате!
– Заходите в наш трактир, в нем все, что душе угодно! Красивые официантки,
