стал строгим, проницательным.
– Если и на этом, финальном, отрезке вашего совместного пути случится хоть что-нибудь, я вас не в ремонтную мастерскую, а в хозвзвод отправлю. Понятно? – чеканя слова, предупредил он.
– Так точно, товарищ подполковник, – вздохнул Кольцов и вышел из кабинета.
Когда Кольцов спустился с крыльца, Юля уже стояла возле командирского газика. Она села в кабину, подождала, когда Кольцов усядется рядом, и сказала:
– Поедемте в парк. Надо снять ленту с измерителя.
– Поедемте.
В парке Юля тепло поздоровалась с Чеканом. Взяла у него пленку, сама упаковала ее в жестяную коробку, сама обклеила коробку изоляционной лентой.
– Берегите прибор, я скоро вернусь, – предупредила она зампотеха.
– Я бы снял его от греха подальше, – честно признался Чекан и вопросительно посмотрел на Юлю. – А?
– Ни в коем случае! – вмешался в разговор Кольцов. – Мы с ним еще поработаем. А за сохранность не беспокойтесь.
– Решайте сами, – сказала Юля и, пожав Чекану руку, пошла к машине.
Из полка до Садовой они ехали молча. Вещи у Юли были уже собраны. Она расплатилась с хозяйкой, попрощалась, и машина повезла их на станцию. Юля со всеми была приветлива, даже ласкова, и только, казалось, не замечала Кольцова. Нет, время от времени она обращалась к нему с каким-нибудь вопросом, что-то говорила ему, но будто не видела его.
Кольцов был вне себя от обиды, от уязвленного самолюбия, от неумения объяснить такое, столь непонятное, поведение Юли. Он не знал, как ему надо на все это реагировать, и решил молчать. Они уже подъезжали к станции. И вдруг Юля заговорила с ним мягким, полным участия голосом:
– Спасибо вам, Сергей Дмитриевич, за все. Вы оказали мне поистине неоценимую помощь.
– Пожалуйста… – буркнул Кольцов.
– Мне не только полезно было с вами работать, но и приятно.
«Так я и поверил!» – чуть не сорвалось у него с языка. Но он сжал губы и насупился еще больше.
– Впрочем, – продолжала Юля, – через неделю-две я надеюсь снова быть здесь. О дне приезда я непременно вас предупрежу.
– Могу уехать в командировку, – неожиданно для себя сказал Кольцов.
– Это исключено, – улыбнулась обезоруживающей улыбкой Юля. – Я просила Виктора Степановича никуда вас не отправлять, и он обещал мне это. Если не приеду, тоже сообщу.
«Могла и не просить. Меня и так никто никуда не пошлет. А уехать, наверное, было бы надо… – подумал Кольцов. – Сирена, вот кто ты. Сирена самая настоящая!»
Газик подкатил к платформе станции. И в тот же момент из-за поворота показался поезд.
Глава 13
Прошло две-три недели, но Юля не приехала и не прислала письма. Прошел месяц. А Москва все молчала. И Кольцов начал понимать, что ждать некого да и нечего. Он многое за эти дни передумал и решил, что, в общем-то, наверное, оно так и должно быть. И хотя на душе у него, несмотря на все эти
