ведь все уже знали, что вину Зигерта не докажут, и в глазах участников читалось только некая неловкость за то, что заставили старика оторваться от своей жизни и мучатся походами в суд. В тот момент, когда Зигерт объявил о своей виновность, зал «взорвался» и вновь защебетали фотоаппараты. Среди всей обескураженной толпы был один человек, который знал, что произойдет этот поворот событий, но мотив и смысл этого поступка, он также не понимал, как и остальные. Это был старый прокурор-еврей, который вёл это дело. Его звали Адам. Он происходил из семьи немецких евреев, которым чудом удалось выжить во время холокоста. Конечно, сам Адам не застал тех ужасных времен, он родился сразу после падения нацистского режима. Но в возрасте 15 лет, начался всерьёз изучать историю и жизнь немецких евреев в те «тёмные времена». Однажды, он просмотрел документальную киноленту о Нюрнбергском процессе и после неё решил поступить в юридический университет и поклялся, что он приложить все свои силы, чтобы времена нацистского режима никогда не повторились, а за их преступления ответили. Он был достаточно трудолюбив и честен, правда, сотрудники косо на него смотрели, они искренни не понимали, зачем Адам проводит столько времени за этими «никому не нужными» делами, которые не принесут ни денег, ни славы. Поэтому, часто в разговорах, его упоминали как чудика-трудоголика. Нужно отметить, что пару таких процессов над нацистами у него уже были, и все они заканчивались обвинительным приговором. Такие процессы имели для него большую важность, так как будучи евреем, он чувствовал личную ответственность за наказание и предотвращение преступлений нацизма.
За пару часов, до того, как Зигерт сознался в преступлении, судья, адвокат, прокурор и сам подсудимый встретились в кабинете у судьи. Так как улик у Адама было мало, защита легко парировала его обвинения, а образ старика и его поведение играли хорошо на публику. Адам думал, что судья огласит ему, что он закрывает процесс и полностью оправдывает Зигерта, чтобы избежать скандалов за причинение моральных травм старикашке, а также унижения его достоинства. Но разговор пошел в абсолютно противоположную сторону. Зигерт выставил предложение – он признаться в преступлении, а ему назначают минимальный срок, и он отбывает его в достаточно лояльной и удобной тюрьме для заключенных. Адаму показалось это предложение подобно бесплатному сыру в мышеловке, настолько оно было щедрое, но он с радостью согласился на такие условия, так как потерпеть поражение он не мог, слишком много времени и сил он вложил в это дело. На этом «подарки» от Зигерта не закончились. Адам выдохнул, и они уже собирались выходить из кабинета, как Зигерт сказал: «Ещё одна вещь господин Адам, это лично для вас» и вытянул из дипломата старый дневник и протянул его Адаму. Адам растерялся, никто из подсудимых ещё ничего не давал прокурорам, но в конце концов, принял дневник от Зигерта, и не потому, что ему было приятно получить что-то от Зигерта или интересно прочитать его дневник, а просто он боялся как-то обидеться Зигерта, который мог поменять свое решение и отказаться от своих слов.
В
