начала осваиваться в бизнесе; глаза его, обрамленные сеточкой морщин, поблескивали. – Мы теперь набрали критическую массу. Деньги, когда у тебя их достаточно много, становятся абстрактным понятием, но, в отличие от большинства абстракций, деньги обладают массой, а значит, силой тяжести. Если ты накопишь достаточное количество денег, они начинают сами притягивать к себе другие деньги. Сейчас мы только поддерживаем текущее положение вещей… Мы живем, а все остальное происходит само собой. – Положив теплую руку Тесс на плечо, Аркадий слегка его сжал. – Вся тяжелая работа была проделана в прошлом. Все, что нам остается, – поддерживать механизм в рабочем состоянии.
В конце первого месяца работы в зондеркоманде его мнение о нацистах, если так можно выразиться, несколько улучшилось под влиянием кое-кого из новых товарищей, которым, судя по всему, нравилось заниматься тем, что им приходилось делать.
Всю зондеркоманду делили на бригады, каждой из которых поручалось то или иное задание. Если бы у него спросили, Аркадий скорее всего записался бы в ту, что утилизировала тела, так называемый «сырой материал». Им приходилось стричь трупы, а волосы собирать и отправлять на переработку. Из них изготовляли ткани. Члены зондеркоманды с умелыми, проворными пальцами выдирали из ушей серьги и вырывали золотые зубы. Все это шло на переплавку. Аркадий же попал в бригаду, чьей обязанностью было встречать и провожать новоприбывших в газовые камеры. После этого они ожидали, пока гранулы цианистого водорода упадут через специальные щели в потолке в четыре испещренные отверстиями колонны. Слушая, как затихают крики умирающих, Аркадий старался не думать о происходящем. Иногда он спрашивал себя, есть ли рядом с ним другие врачи, которые скрывают от нацистов свою профессию. Они-то знают, что газ делает с запертыми в камере людьми. Цианид замещает кислород в клетках. Паника охватывает человека на инстинктивном уровне прежде, чем он понимает, что произошло.
Сначала люди начинали пускать слюни, изо рта у них шла пена, у некоторых случался припадок. Вопли достигали апогея, когда люди принимались взбираться по телам своих друзей и членов собственных семей наверх, к потолку, туда, куда еще не поднялся стелющийся по полу газ. Первыми умирали самые слабые: старики, инвалиды и дети. Кости их были сломаны впавшей в панику толпой. Все это превращалось в сплетение конечностей, покрытое блевотиной, кровью и экскрементами, исторгнутыми умирающими телами.
После того как ему выбили зуб рукояткой пистолета и подвесили на целую ночь на скованных за спиной руках, он понял, что лучше подчиниться.
Теперь он обслуживал печи, поливал из шланга газовые камеры, помогал совершать убийства ради того, чтобы отсрочить собственную смерть, хотя все это его медленно уничтожало.
Аркадий знал, что уже стал бы трупом, окажись он в общих бараках, где люди, бывшие на свободе убийцами и насильниками, находились на вершине ужасной лагерной иерархии. Тех, кто носил зеленые треугольники, нацисты
