залюбовался глянцем Москвы-реки, когда они пересекали мост и едва не вывалился наружу, когда лихой пилот вел газик по извилистым и узким дорожкам вдоль гранитного парапета. Кажется, они сшибли какие-то ограждения. Генка то и дело прикладывался к горлышку бутылки. Голову его кружили коньяк и скорость. Клавдия дремала. Впереди, между густыми кронами, светлячками порхали огоньки. Если это ЦПКиО, то справа, над рекой, нависает темная куща Нескучного сада.
Тимофей резко вывернул руль вправо, притормозил почти до полной остановки. Перегазовка, первая передача. Что ты творишь, командир? Прямо перед ними убегала вверх, пропадала в парковом сумраке бесконечная лестница. Генке стоило немалых трудов сосредоточиться. Надо же пересчитать марши. Один, два, три… А ГАЗ-69 тем временем начал преодолевать крутой подъем. Генке пришлось лечь на колени Клавдии, чтобы та не вывалилась назад. Девчонка крепко спала. Вот она, чудодейственная сила хорошего армянского коньяка! В ногах, между рядами сидений, ещё катается-болтается, ждет своего часа полупорожняя бутылка. Автомобиль, грозно рыча мотором, преодолел первый лестничный марш, затем второй. На третьей площадке Тимофею вздумалось остановиться. Он зачем-то даже выключил передачу. Собрался в кустики по малой нужде? Ещё полчаса такой гонки – и им всем потребуется нужник.
– Разобьемся, командир! – взмолился Анатолий Афиногенович.
– Продолжаем набор высоты! – взревел Тимофей.
Когда грозно рыкающий мотором ГАЗ-69 вылез на верхнюю площадку лестницы, Тимофей вдавил педаль газа в пол. Автомобиль, набирая скорость, помчался по аллеям Нескучного сада. Редкие фонари отбрасывали светлые круги на щербатый асфальт, орошали холодной позолотой юную зелень. Тимофей время от времени нажимал на клаксон. Гуляющие по парку парочки с воплями отскакивали из-под колес.
– Тормози!!! – завопил Анатолий.
Услышав его мольбу, из темных кустов наперерез газику метнулась тень. Тимофей ударил по тормозам. Кто-то отчаянно и протяжно свистнул.
Генка успел схватить Клавдию в охапку, прежде чем они оба ударились лбами о спинки переднего сиденья. Сестренка так и не проснулась, зато Генка сильно ударился лбом. ГАЗ-69 стоял неподвижно, подобно монументу. От покрышек поднимался вонючий дымок. Пахло горелой резиной. На заднем сиденье Генка ерзал, стараясь приподняться, чтобы увидеть своё лицо в зеркале заднего вида. Нет ли синяка? Разглядел – расстроился. Заметный кровоподтек багровел посредине лба.
– Прошу предъявить документы! – Генка обернулся на окрик.
Рядом с водительской дверью белело щуплое, вертухаистое подобие офицера. Нечто бесформенно-округлое с выправкой приказчика из зеленной лавки. Существо, кое-как перетянутое портупеей, носило лейтенантские лычки. Говорило оно вполне человеческим голосом и так гнусаво требовало внимания к себе, что Генка заскучал. Претензии, угрозы арестом и
